И расскажет, куда так неожиданно исчезла.
* * *
РУИНЫ МО
Платформы Первородных мы замечаем слишком поздно – они, спрятанные в руинах, поднимаются в воздух уже, когда мы оказываемся в одном шаге от входа в метро.
Они окружают корабль и единственное, что я успеваю сделать – это нарисовать внутри себя формулу Госуто…
И раствориться в воздухе.
– Где он?! – первое что спрашивает тип в одеждах цвета крови, как только сходит со своей платформы к нам на палубу. На самой платформе остаются двое… интересно все эти «тройки» Первородных – это какое-то важное правило? Они всегда по трое.
И те платформы, что я вижу вокруг – там оно так же строго соблюдается.
Тип ступивший к нам на палубу явно важная персона – на руках браслеты из странного метала. Драгоценные? Имеют ли они какую-то стоимость в Новом Токио? На шее – ещё один браслет, широкий и из того ж самого металла – цвета стали с зеленоватым оттенком.
И глаза… у Первородных вполне себе обычные глаза, но не у этого. Желтоватые зрачки, такие я видел у змей.
– Где он?! – повторяет Змееглазый, хватая Кайоши за воротник и притягивая к себе.
Я отступаю на несколько шагов с торону – уже вечер, сумрак и разглядеть меня на палубе не должны, но лучше не рисковать напрасно.
– Кто он? – лепечет Кайоши, косясь краем глаза на меня.
– Керо!
Так.
Чуда не случилось – они ищут именно меня.
Зачем? Я бы спросил, но у кого? У этого типа со змеиными глазами и ошейником из зеленоватой стали? Сколько здесь платформ? Я оглядываюсь пересчитывая их.
Пять. И на каждой по трое Первородных.
Они ждали меня… и дождались.
– Он в Новом Токио, – врёт Кайоши.
Молодец.
Интересно – они улетят?
– Не ври! – Змееглазый даёт знак и парочка оставшаяся на платформе, запрыгивает к нам на палубу и ныряет на лестницу ведущую вниз.
Ясно, будут обыскивать всё.
Не хочу даже представлять что было бы, если бы Нир не сказал мне формулу Госуто. Бой против пятнадцати Первородных, один из которых явно офицер и должен быть сильнее других… нет, такой бой мне не выиграть.
И-себа сказал – они очень сильны, и я верю ему.
Змееглазый выше Кайоши и похож на суковатую палку на которую натянули одежду. И сейчас эта палка почти залезает в лицо братцу своим длинным тонким носом.
– Он Новом Токио! – отважно влезает Мико. – Он заболел и нам пришлось оставить его там.
Зря она, стояла бы в сторонке и молчала. Первородные ещё те упыри и я помню что они сделали девушкой… тогда, когда увидел их первый раз.
Змееглазый выпускает Кайоши из своих тонких узловатых пальцев и поворачивается к Мико.
