Ухватил бадью суперклея и зашвырнул в пасть нахальной гадины. Она, рада-радёшенька, сжала челюсти, сочтя это лакомой закуской. Принялась жевать, как жвачку, а та вдруг окаменела, зверь челюстью шевельнуть уже не мог: клей схватывался в пару секунд. Намертво. Шов из суперклея получался крепче стального. Так-то, будет знать наших!
Монстр ускакал весьма обиженным на меня. А я перетянул скафандр на бедре повыше разрыва, чтобы воздух не выходил зазря, и лихо покатил к «Великолепной семёрке».
Ввёл вездеход во входной люк. Скинул скафандр и поднялся в общую рубку, где капитан со всем экипажем находился, следя за моими приключениями по телевизору. Доложил обо всём.
Михаил Моисеевич крепко обнял, расцеловал и сказал:
– Благодарю вас, товарищ кок, за выполненное задание. Объявляю благодарность. За испорченный скафандр вычтем из зарплаты, а за задержку с ужином объявляю выговор и приступайте поскорее к исполнению своих прямых обязанностей.
Действительно, промашка вышла с ужином, совсем забыл про него. Покаялся. Стал в стойке «смирно», козырнул:
– Есть приступать к своим обязанностям!
И поспешил на камбуз – готовить ужин. Экипаж так проголодался, что все уже пожирали глазами своего повара…
+ + +
…Вернулись на Землю. За спасение военного крейсера «Шайтанабадский гепард» нас наградили: капитану, как и положено, медаль вручили, а Яну, Лацису, Василю, Али-заде и Семёну – почётные знаки. И меня не забыли, в приказе отметили, что «и другие члены экипажа поработали неплохо». Другие – это я. Нас же на корабле семеро – «Великолепная семёрка». Стыдно мне, что я один выпадаю из этой блестящей обоймы, словно осадок какой-то, перед людьми совестно. Может быть, подать документы в астронавигационный институт и стать штурманом, а если повезёт, то и капитаном. Но вряд ли возьмут: им же парни-хваты требуются, а кто я? Всего-навсего астрокок – космический повар!..
РИСУНОК НА ОБЛОЖКЕ: Pixabay License. Бесплатно для коммерческого использования. Указание авторства не требуется: halo-965259_960_720
