На этом основании мне пришлось войти в область чисто исторического изучения, которое постепенно затрагивало такую подавляющую массу материала, что мне уже было невозможно рассмотреть в психологическом исследовании даже самую необходимую его часть. Вследствие этого я решился отделить историческую часть от психологической и предоставить читателю идти к пониманию изучаемых явлений тем же путем, каким шел и я сам. Таким образом, работа моя получила настоящий вид: сначала идет историческая часть, распадающаяся на два отдела, а за ней следует вторая часть, которую я и теперь считаю важнейшей, состоящая в психофизическом исследовании тех явлений, с которыми мы уже познакомились в их историческом изложении.
Я счел нужным заранее сказать о происхождении и расположении моей работы для того, чтобы исторической ее части не было придано неверной оценки. Последняя вовсе не имеет претензий исчерпать весь относящийся сюда материал, иначе эта книга выросла бы в обширное, многотомное сочинение. В особенности я не останавливался на собственно историческом процессе развития и на взаимном влиянии друг на друга различных народов, которое часто обрисовывается лишь в немногих строках. Я постоянно имел в виду ту главную цель, чтобы дать самые разнообразные и подробные сведения о суеверных воззрениях и магических действиях и, таким образом, получить сколь возможно более широкое основание для психологического объяснения фактов. В некоторых местах я, может быть, зашел слишком далеко в своем желании резко разграничить существующие различия, напр., в разделении восточной магии от первобытной европейской, где я выставил их противоположность резче, чем делали другие изучавшие эту область. Кроме того, я не считал нужным упоминать о явлениях, имевших место у отдельных народов в определенное время, если об этих явлениях мною уже было ранее сказано по другому поводу. Но так как вообще историческая часть моего труда является скорее лишь дополнительной, представляя собой лишь рамку для группирования фактов, то я надеюсь, что подобный способ обработки материалов найдет себе снисходительную оценку со стороны исторической критики.
Если мне удалось сколько-нибудь полно и удовлетворительно выполнить мою задачу, то этим я обязан прежде всего чрезвычайной благосклонности и предупредительности, которыми я пользовался со всех сторон. Было бы слишком долго приводить здесь имена всех лиц, оказавших мне содействие своими советами и указаниями в их специальной области: число их так велико, что при перечислении их я невольно мог бы кого-нибудь пропустить. Поэтому я ограничусь выражением моей искренней и сердечной благодарности всем тем, кто своим вниманием к моему труду дал мне силу довести его до конца.
