А пока князь думы думывал свои, как бы Русь укрепить, пир в самый разгар вошел. И смех, и брань слышались, кто-то кому-то морду бить начал. Да князь на это внимания не обращал. Новгород тем и славился, что вольным был и жил по-своему.
На следующее утро воевода новгородский согнал всех молодцев на поле подле стен града князю на смотр. Более сотни статных парней предстали пред светлыми княжескими очами.
– Хороши, хороши. Славные богатыри с них станутся! А подскажи-ка мне, воевода, которые из них лучшими у тебя числятся.
– А вон тот белёсый, что посередине стоит, и вон тот в конце, рослый такой, – указал пальцем воевода на двух молодцев.
– И в чем они сильны?
– Тот, что белёсый, стрелок меткий, я никогда таких на своем веку не видывал, да следопыт славный. Тот, что в конце стоит, хорош с копьем и с булавой, лучше его нет. Хотя Ярослав – тот, что посередине, – бивал его и не раз на тех оружиях.
– Ну что ж, посмотрим. Пусть все по парам встанут да в схватке свою силушку и покажут.
Не дожидаясь указа воеводы, ловя каждое слово князя на лету, молодцы быстро по парам друг напротив друга встали и начали бороться, кто на мечах, кто на копьях, кто на булавах. Один Ярослав без пары остался. Никто не хотел с ним сражаться да срамиться: боялись его, знали – ловчее никого среди них нет.
– Ну, коли ты один остался, – сказал ему воевода, – вот и покажи князю, какой стрелок ты меткий.
Ярослав немедля достал из-за спины лук и стрелу. Вверх поднял, на небо нацелился. Тут же стрела со свистом ввысь устремилась до облаков, и через мгновение на землю сырую прямо в ноги князя селезень упал. Улыбнулся князь, да решил молодцу спуску не давать.
– Ну, птицу-то каждый подстрелить мастак, кто с луком обращаться умеет, а ты что-нибудь посложнее подстрели. Вон, видишь, – продолжил князь и указал рукой на ближайший лес, – там на ветке два тетерева сидят? Их подстрели.
Расстояние до леса приличное было, да и тетерева в листве прятались. Но не смутился Ярослав, взял лук, вложил в него две стрелы и натянул тетиву. Вылетели две стрелы сразу и поразили птиц, князь только диву и давался. Не было еще такого на Руси, чтобы сразу несколькими стрелами на большом расстоянии цель кто-то мог сразить.
Пригляделся Святослав к молодцу. Статный, не сильно высок, но и не низок, такого же роста, как князь. Широкоплечий, руки сильные, голова белокурая на солнце сияет, а глаза, как у князя, светлые, да только не ярко- голубые, а серые. Молодец на него прямо смотрел, без страха, но и без вызова, с каким-то охотничьим прищуром, будто дичь высматривал. Князь про себя улыбнулся, себя узнал в молодце. Значит, сладят.
