– Мне жаль, что он вам врал.
– Мне жаль, что он врал нам обоим, – сказал Малкольм, а затем кашлянул. – Ну ладно. Иди к себе. Если Нолан будет плохо себя вести, моя спальня – третья от тебя.
– Вы сможете как-нибудь сообщить дяде Дэррилу, где я? – спросил Саймон, и в животе свернулась тревога. Она сидела в нём весь день, пряталась где-то на задворках сознания, но избегать её больше не получалось. Да, у него появилась семья, о которой он даже не слышал, но всё равно именно дядя провёл с ним всю его жизнь.
– Я уже выслал посланников, – сказал Малкольм. – Раз Дэррил жив, мы обязательно его найдём.
Если за двенадцать лет Саймон что-то и понял, так это то, что дядя Дэррил умел прятаться прямо у всех на виду. Но он слишком устал, чтобы спорить.
Когда он добрался до спальни, ему захотелось просто завалиться на кровать, не переодеваясь, но потом он заметил на подушке сложенного из бумаги лебедя.
Моментально забыв про усталость, он поднял его и внимательно осмотрел. На одном крыле чьим-то ровным, аккуратным почерком было написано «ОТКРОЙ МЕНЯ, ВОДОРОСЛЬ БЕЗМОЗГЛАЯ». Уинтер.
Он развернул лебедя, стараясь не порвать бумажные уголки. На обратной стороне листа была оставлена записка.
«Хватит паниковать, ты нас выдашь. Если она здесь, я её найду. Просто доверься».
Саймон оглядел комнату, но Уинтер рядом не оказалось. За те несколько минут, что он говорил с Малкольмом, она умудрилась вернуться из корпуса рептилий, написать ему записку, сложить из неё лебедя и полностью испариться.
Он улыбнулся. Видимо, не только у него здесь секреты, но он был рад, что не остался один.
На следующее утро Малкольм сдержал слово и поставил Саймона с Ноланом в пару, заставив их сесть на передние сиденья одного из двух автобусов, которые должны были отвезти всю школу в крепость Звериного короля. Саймон испробовал всё, включая выдуманную болезнь, лишь бы никуда не ехать, но Малкольм твёрдо стоял на своём – и в итоге получилось, что дядя стал следить за ним только внимательнее.
Утром Феликс не появился, а каждый раз, когда Саймон пытался спросить, не смогла ли Уинтер поискать маму, рядом оказывались либо Нолан, либо Малкольм, и приходилось быстро менять тему. Что ещё хуже, Нолан практически с ним не говорил – вместо этого он пялился в окно, стиснув руки в кулаки. Последняя надежда на то, что брат поможет с поисками матери, угасла.
Всего пятнадцать минут спустя автобус остановился в частном порту у Ист-Ривер.
