— По глазам, — вспомнила Лилька. — Дедушка говорил, что у красавиц и в старости взгляд совсем не такой, как у всех.
И сама же усомнилась:
— Правда, у меня дедушка тоже фантазер.
— Меня к Иоланте дядя Валдис отправил, — сказал Саша. — У них тоже какая-то старая история. Он говорил, что сто лет ее знает, но просил не называть при ней его имени. Я так думаю, он когда-то хотел на ней жениться, а она не захотела. И он ведь так и не женился, представляешь?
— Я тоже никогда не женюсь, — гордо сообщила Лилька, покосившись на него.
Сашка же, не скрываясь, бросил на нее внимательный взгляд:
— А я вот женюсь. Мама говорит, что если у человека нет детей, значит, жизнь его не имеет смысла. Я так не хочу.
"Какой он!" — подумала Лилька с удивлением. Правда, так и не смогла решить — какой. Но ей и без этой ясности было радостно, что она встретила такого мальчишку именно сегодня.
Лильке даже захотелось подпрыгнуть и выкрикнуть что-нибудь, как она делала, если ее переполняло ликование. Но при Сашке это почему-то казалось невозможным. Может, потому, что он был пианистом… Или потому, что родился в Латвии, которая была для Лильки настоящим заморским царством… Или это его отец, игравший на больших органах немного смущал ее… Она ограничилась тем, что улыбнулась Сашке во весь рот и пошла быстрее.
С другой стороны от шоссе за тополями дома тоже были двухэтажные, но кирпичные, белые. Дедушка называл их "сталинскими", а Лилька не любила, когда он так говорил, потому что в этом слове было что-то отталкивающее, а сами дома ей нравились.
Перед подъездами здесь были сделаны полуарки с одной колонной-кубом, верх которой оборачивался балконом второго этажа. А высокие узкие окна обрамляли завитушки, казавшиеся Лильке очень симпатичными. Она нисколько не удивилась, что женщина с таким чудным именем, как Иоланта Сигизмундовна, живет именно здесь. Наверное, она тоже такая же — немного старомодная и потому особенно приятная.
— Шикарные домики, — она внимательно оглядела окна, слегка обидевшись на то, что Сашка насмешливо фыркнул. — Которые ее?
Он взмахнул рукой, показав на балкон слева, а Лильке вдруг почудилось, да так ясно, будто она заглянула в щелку между годами, будто Саша подал знак огромному оркестру: "Начали! Все за мной!"
— Ты будешь дирижером!
Слова уже вырвались, и Лилька не успела их поймать. Хотя произносить это вслух было совсем ни к чему: мало ли что кому мерещится, другим-то зачем голову морочить? Остановившись, Саша посмотрел на нее без улыбки. Когда у него были такие глаза, Лильке начинало казаться, что на самом деле он очень даже взрослый, только прячется в мальчишеском теле.
