– Ну не зря же ты капитан, – усмехнулся Бо Лин.
Папоротники, орхидеи, мхи, кактусы – всё это окружало нас с ног до головы, тропинки почти не было видно. Может, я и ошибался с названиями, но уж больно они были похожи на земные растения. Было лишь одно но – их листья были полностью чёрными.
– Насколько мы уже отдалились от челнока? – спросила Миранда.
– Около десяти километров, – взглянув на голографическую карту, ответил я.
– Ещё пару сотен метров и я попробую поймать сигнал.
Остальную часть пути мы провели в полной тишине. Лишь до боли знакомый и в то же время чуждый щебет птиц и стрёкот насекомых нарушали покой. Странно наблюдать, что за всё время пребывания здесь мы встретили лишь одно живое существо, и то оказалось мёртвым. Чувствовалось, как напряжение вокруг нашей группы нарастало. По спине периодически бегали мурашки, заставляя оборачиваться, словно кто-то постоянно наблюдал за нами.
– Слышите? – остановившись, произнесла Миранда.
– Журчание воды. Видимо, совсем недалеко река, – проговорил Бо Лин, приостановив своё хаотичное безумие по уничтожению растительности.
Я вновь открыл голографическую карту:
– Странно. На карте никакой реки не показано… – мои слова прервали искажения на карте, – ан-нет. Она только что на ней появилась.
– Что ты сказал? – уже испуганным голосом сказал Бо Лин, с последовавшим за этим глухим ударом, – твою мать!
– Потише скачи в этой махине, твоей разбитой головы нам ещё не хватало – медленно проговорил Джефферсон, приложив руку к голографическому диску на запястье.
– Какого хрена тут происходит, Морган? – прошептала Миранда, – может всё-таки пока вернёмся на корабль и изучим планету поподробнее с него?
– Кстати, насчёт корабля, – неуверенно начал Джефферсон, – я пытался связаться с нашим координатором – то ли сигнал не доходит, то ли что-то его блокирует… – последовала небольшая пауза, – ну или же с ними что-то случилось.
– В инфракрасном диапазоне пробовал? – ожидающе спросил я.
– На третью попытку выйти на связь, – Джефферсон толкнул меня в плечо, – погляди-ка.
Я внимательно всмотрелся в диск на запястье лейтенанта. Несколько разноцветных бегунков, обозначающих определённые частоты, хаотично носились по всей поверхности голограммы.
– Это что ещё такое? – недоразумение отчётливо слышалось в моём голосе.
– Омни-транслятор поймал какой-то сигнал, – лейтенант взглянул мне в глаза – в его взгляде читался ужасающий испуг, – он передаётся сразу во всём спектре – абсолютно всей длине радиочастот, ультрафиолетовом, инфракрасном, рентгеновском и гамма диапазонах.
