Наутро Яна послали вместе с Аполлоном пригнать лошадь с повозкой, о цене на которую договорились загодя. Маленько ещё поторговались, и, спрятав деньги, старый казак хлопнул по крупу молодого меринка, прогоняя его со двора.
– Отдаю дёшево, да хоть не даром. Всё равно отберут, он как раз в силу входит! Конники Покровского уже поглядывали.
От Аполлона Ян бежать не решился – наслышан был о его способностях. Он мог бы использовать свою способность внушать другим приказы, напускать дурман на их рассудок, но что-то никак не мог собраться с мыслями. То ли ему не хватало злости, то ли страха. Он просто не хотел общества Чёрного Паши, и всё. Наверное, потому что впереди его ждала (не худшая ли?) неизвестность…
Участники экспедиции стали складывать вещи на повозку, и Ян пристроил свой узел с краю так, чтобы его в любую минуту можно было снять. Но возле телеги постоянно кто-то крутился, и возможности для побега никакой не было. Сама того не зная, выручила Яна Катерина. Она как раз вышла во двор и оглядела наполовину загруженную телегу.
– А идэ намэт? Дывытэсь, якы хмары, а колы – хлющ? Путь дальний…
Нет-нет, да начинала она говорить на родном украинском! Не было рядом её учителя Вадима Зацепина, чтобы напомнить: среди русских – только по-русски!
Батя согласно кивнул. Чем дольше он общался с Катериной, тем лучше понимал Чёрного Пашу – какая женщина! Ему самому такая не попалась.
Синбату велел принести из телеги кусок парусины, а сам Батя с Аполлоном и Алькой отправился мастерить каркас. Катерина вернулась в хату к Чёрному Паше, где он тоже что-то упаковывал. Словом, все оказались заняты работой и предоставили Яна самому себе, чем он немедленно воспользовался.
С околицы в сторону города вели две дороги. По какой из них идти в Екатеринодар? Ян рассудил: по самой наезженной.
Ян шёл по обочине дороги, и сердце его холодила тревога: успеет ли отойти на приличное расстояние, пока его не хватятся? А если хватятся станут ли высылать погоню? Ко всему прочему, ему совершенно не нравился окружающий пейзаж – куда ни взгляни, вокруг сплошная степь! А ты посреди как на ладони, виден со всех сторон. Куда прятаться? Ещё этот противный стук! Он опять оглянулся. Прямо по дороге пылила телега, запряженная парой лошадей.
Ольга изо всех сил вцепилась в штурвал, хотя Флинт и говорил, что достаточно просто править: удерживать его по курсу норд-ост.
В другое время девушка пришла бы в восторг: слово-то какое! Оно пахло приключениями, романтикой дальних морей… Наяву было и само приключение молодой флибустьер с соответствующим именем и прекрасная пленница, хрупкая, нежная (закрыв глаза, можно было представить себе и это!), волей провидения спасенная от позорного рабства. Вдвоем в лодке посреди бушующего моря… Вот только сам флибустьер не подходил на роль благородного героя, море не было бушующим, а прекрасная героиня с прибинтованным к бедру браунингом вовсе не чувствовала себя слабой и беззащитной. К тому же, судя по стрелке компаса, держала направление, как бывалый моряк.
