– И скоро это будет? – наивно спрашивал Дмитрий: что с него взять, простой рыбак с церковно-приходской школой!
Первенцев морщил лоб, прикидывая.
– Думаю, лет через десять. Всё-таки года два-три уйдёт на подавление контрреволюции…
Оказывается, у революции есть и контрреволюция! Подавят тех, кто выступит открыто, кого найдут. А тех, кто в плавни уйдёт? В смысле, затаится?
Константин Первенцев упивался своим разговором с Дмитрием – честным наивным рыбаком, как он определил его мысленно. Ведь Гапоненко был старше Константина на восемь лет, а слушал его объяснения с почтением, присущим только простому люду. Такой благодарный слушатель имел право на самую обширную информацию. И Костя рассказывал, рассказывал… Правду, известную, большинству, правду, известную лишь немногим, и даже откровенные слухи. А от кого ему скрываться? Разве комиссариат, в котором он служит, не называется народным?
Костя с детства рос среди коммунистов-подпольщиков. Окружающие его тёти и дяди, включая родителей, делали работу архиважную и опасную, а оттого ещё более привлекательную. Светлое будущее, счастье всех людей – под этими знаменами он вырос, а когда смог вступить в коммунистическую партию, стал не просто большевиком, он стал фанатиком.
У него даже девушки никогда не было. Вначале этому мешала учеба в мужской гимназии. Позже, в университете, он с головой ушёл в учебу, попутно помогая родителям и их друзьям в партийной работе…
"Губошлеп!" – снисходительно окрестил его про себя Дмитрий.
Если бы Константин только мог подслушать его мысли! Но он и представить себе не мог, кем станет через десять лет в предсказанном светлом будущем тот самый наивный севастопольский рыбак, которого Костя вёз с собой в Москву, чтобы походатайствовать за него в устройстве на шоферские курсы, а позже на работу в Наркоминдел. Считая, что он всё высветил в этой простой открытой душе, Первенцев сделал вывод: такие люди нам нужны! Кому нам? Большевикам! Конечно, Гапоненко ещё многому предстоит учиться, но глаза у него умные, возраст – подходящий, не мальчик! Такой и в науки станет вгрызаться, и дело своё никогда не предаст. Примут его в партию, и укрепится она ещё одним верным человеком!
Константин очень гордился своим умением разбираться в людях. Для таких, как Дмитрий, считал он, главное – принять к сердцу идею, а дальше… Некоторых не то что подталкивать не нужно, сдерживать приходится, чтобы не слишком вырывались вперёд…
