Я вздохнула, аккуратно отползла обратно, затем отряхнула передник от белесой пыли – правда, похоже, стирки ему уже было не избежать. Поймала восхищенный взгляд Айты.
– Вы… такая отважная, санна! Другие к краю боятся даже подходить.
Я лишь пожала плечами и взяла девочку за руку. Мы двинулись в обратном направлении.
– Видишь ли, Айта… На самом деле мне тоже было немного страшно, – честно призналась я. – Но ты только подумай. Меня похитили, продали как рабыню, а потом бросили на съедение дракону… Неужели ты думаешь, что после этого я буду бояться подойти к самому краю? После того как он сжигал меня своим огнем?
– Вам было очень больно? – только и спросила она.
– Мне было и больно, и страшно. Мне казалось, что я исчезну… И, знаешь, когда настолько больно и страшно, что-то ломается внутри, и то, что раньше бы очень испугало, больше не кажется таким уж страшным. Зато теперь я точно знаю, как выглядит край мира.
Потом мы добрались до рощи и Айта повела меня по узкой тропинке. Потянуло сыростью, вскоре мы вышли на берег небольшого озерца с такой чистой и прозрачной водой, что были видны и песчаное дно, и каждый камешек, и пучки водорослей, и даже маленькие юркие рыбки. Я присела на корточки, попробовала пальцами воду – она, на удивление, оказалась теплой.
– Айта, а вы здесь купаетесь?
Девочка ловко поддела носком башмака камешек и столкнула его в воду. По поверхности озерца скользнула легкая рябь – и снова оно стало спокойным.
– Иногда, санна Кора.
– А драконы?
– Никогда не видела, чтоб они сюда ходили. – Теперь она присела рядом с водой, опустила руку в воду и пыталась поймать мелких рыбешек, что серебристым косяком мелькали то тут то там.
– Давай как-нибудь с тобой здесь искупаемся? – попросила я.
– Не думаю, что это понравится санне Левии.
– А мы ей не скажем. И никто нас не увидит, – заверила я.
Плавать я умела и любила. В конце концов, должна же остаться хоть какая-то радость у преданной и проданной адмиральской дочери?
А еще через пару дней меня попросту завалили работой. Те самые три корзины рванья, о которых говорил Фейдерлин. Левия отвела меня в каморку, которую занимала предыдущая швея. Там было светло: рабочее место располагалось как раз напротив большого окна. На кособоком столе, правда, стоял подсвечник с оплывшими свечами, это намекало на то, что рабочий день швеи может затянуться и до ночи.
– Вот, – Левия обвела рукой пространство комнатки, – все, что видишь, – твоя работа. Одежду чинить нужно постоянно, ничего не поделаешь.
