– Может быть, я могу вам помочь?
– Очень меня обяжете. Не знаете ли вы, например, где находилась баронесса двенадцатого января от восьми до десяти?
– Нет, точно не знаю. Она должна была приехать на маскарад в Софийский зал, но почему-то не приехала.
– Я была там, но, желая сделать тебе сюрприз, надела не тот костюм, который раньше тебе показывала.
– Где же доказательства ваших слов? – спросил Вурц.
– Имейте терпение! В Вене все разъяснится.
– Почему вас так интересует, где была баронесса именно в этот промежуток времени? – осведомился капитан.
– Потому, что как раз в это время было совершено убийство на Грилльхоферштрассе. Убит бывший жених баронессы и, как показало следствие, убит женщиной.
Капитан вскочил с места и глазами, полными ужаса, уставился на начальника тайной полиции.
– Иными словами… вы хотите сказать… это значит, что вы считаете баронессу убийцей Бартоломео Джиардини, – пролепетал он. – С ума вы сошли, любезнейший! Ведь только сумасшедший может придумать такую глупость.
Вурц пожал плечами.
– Очень сожалею, – проговорил он, – но…
Капитан перебил его и горячо обратился к баронессе:
– Говори же, Мета! Что же ты молчишь? Или тебе нечего возразить на это чудовищное обвинение? Скажи мне правду, чтобы они убедились в своем безумии, Мета! Да скажи хоть слово! Ради бога, говори!
Баронесса молчала, бледная и неподвижная, крепко сжав бескровные губы. Наконец она прямо и смело взглянула в лицо начальнику тайной полиции и торжественно произнесла:
– Беру Бога в свидетели, что я неповинна в этом преступлении. Господин Вурц, разрешите мне сказать несколько слов моему жениху с глазу на глаз, и вы все тогда узнаете.
– Хорошо. Но я ставлю условие!
– Какое?
– Я требую, чтобы этот портфель вы оставили пока здесь, под моим наблюдением.
– Позвольте, – вмешался капитан, – в портфеле лежат фамильные документы, совершенно не интересные для посторонних.
– Может быть, не одни документы, а кое-что и поважнее, господин капитан. Баронесса, несмотря на неприятное и тяжелое положение, в которое попала, очень уж большой интерес к ним проявляла и слишком уж настоятельно требовала, чтобы вы их привезли.
Баронесса при этих словах Вурца побледнела и тяжело опустилась на стул. Глаза ее были устремлены на портфель, лежавший на кресле рядом с начальником полиции.
– Продолжаете ли вы настаивать на своем совещании с господином капитаном? – холодно спросил Вурц.
– Нет, – тихо отозвалась баронесса.
– Может быть, вы разрешите мне сказать вам несколько слов с глазу на глаз? – продолжал Вурц.
