– Нет, их там не было, – ответил Отто.
– Скорее всего, вы их не видели, они никогда не выскакивают на дорогу, приучены, – продолжил Ганс, – они, как тени, бежали рядом до самого дома.
– Отто, в следующий раз приедем на другой машине, проверим, реагируют они на автомобиль или все-таки каким-то чувством определяют, что еду я.
Сказав это, генерал выпрямился и, взяв две большие сахарные кости с остатками мяса, бросил собакам.
– Ну, все, на сегодня хватит, – ополоснув руки в небольшой чашке, генерал вытер их салфеткой и, не говоря ни слова, зашагал к открытой двери дома.
Отто, отойдя в сторону, о чем-то задумался. Как только дверь закрылась, из машины вылез водитель, к которому тут же подошел Ганс, они поздоровались, как старые знакомые, и закурили.
Моника, отойдя в сторону, стала играть с собаками, бросая им поочередно далеко в темный лес два теннисных мяча, которые быстро возвращали ей умницы овчарки.
Теперь без дополнительного распоряжения в дом никто не мог зайти. Это было неукоснительное правило: пока ОН там, никто не смеет подойти даже к двери, и если бы сейчас полил сильный дождь, или с неба вдруг начали бы падать камни, то никто бы даже не подумал нарушить запрет.
Услышав шум подъехавшей машины, Клаус Вернер встал и, поставив на место книгу, хотел уже, было, выйти во двор, но передумал, боясь, что это будет неправильно. Во-первых, его не звали. Во-вторых, неизвестно, кто это приехал, и, конечно, в-третьих, он не лакей – выскакивать во двор встречать приехавших гостей.
Но любопытство нельзя недооценить. Не удержавшись, Клаус подошел к окну и, чуть сдвинув штору, посмотрел во двор.
Увидев генерала, Клаус тут же убрал руку от шторы и, страшно волнуясь, вернулся к камину. «Вот это да, – подумал он, обратно усаживаясь в кресло, – чем же я так подошел этим людям, и какую работу мне хотят предложить, если сам генерал приехал сюда беседовать со мной. Учитывая секретность и предварительный отбор, через который я прошел, это будет наверняка чрезвычайно важная работа».
Спустя минуту послышался лай овчарок и непонятный шум возле дома. Пересилив любопытство, Клаус остался сидеть в кресле, устремив взгляд на пылающие сосновые поленья. Как он ни ждал скрипа двери, мысленно приготовившись к встрече с высокопоставленным военным чиновником, появление последнего было неожиданным. То ли шум горевших поленьев отвлек Клауса, то ли на совесть настеленные полы из дубовых досок, то ли смазанные петли двери скрыли приближение генерала, но вдруг Клаус почувствовал, что сзади на него кто-то смотрит. Повернув голову к двери, увидел его. Суетясь, быстро вскочил, и хотел уже было произнести слова извинения, но был остановлен повелительным жестом руки.
