Потом в доме стал появляться еще один незнакомец. Высокий, глаза желтые, как у волка, взгляд исподлобья. Мастер встречал его тепло, но разговаривал с ним как-то назидательно, по-отцовски. Прежнее спокойствие хозяина сменилось озабоченностью. Он почти постоянно был задумчив и сосредоточен. В его кабинете чуть ли не каждый день велись какие-то разговоры с желтоглазым гостем. Оксана ясно чувствовала, что в жизни Мастера происходит что-то судьбоносное. И, скорее всего, причиной являлась тайна, раскрытая неряшливым человеком, теперь уже покойником.
Однажды Оксана решила нарушить законы приличия (позволила бы она себе такое года два назад?) и проникла в кабинет Мастера в его отсутствие. Ключ? О, это очень просто. К столу мужчина выходит одетым и, как правило, с пиджаком в руке. Вешает его на спинку стула и одевает только после того, как позавтракает. Нетрудно было изучить за годы жизни в его доме, в каких карманах хозяин держит ключи. От дома – всегда во внутреннем, от кабинета – в левом. Если на улице жарко, и пиджак не одевается, ключи прячутся в барсетку или портфель. Сегодня Мастер в костюме. Поэтому получить ключ несложно. Достаточно быстро допить свой кофе, шмыгнуть из-за стола и, поцеловав любимого, легонько запустить ладошку в карман его пиджака. Вечером ключ внезапно найдется, а в течение дня о нем вспоминать незачем.
Что хочет она найти? Что-нибудь, что натолкнет ее на разгадку тайны убийства дочери Мастера. Он столько лет пытался узнать это, не скрывая поисков правды от Оксаны. Почему же теперь молчит? Что такого страшного он узнал, что не может доверить ей? Она побродила по кабинету, заглянула в шкафчики, пробежала содержимое папок глазами. Ничего не обнаружив, собралась уже уйти. Не так уж хорошо она чувствовала себя здесь. Но вдруг ее взгляд упал на мусорную корзину. В ней пытались что-то наскоро уничтожить. Оксана нагнулась и достала смятую фотографию. А потом еще одну. Она опрокинула урну, высыпала содержимое на пол. Чувствуя тревогу, осторожно прикоснулась к чужим вещам. На одном снимке увидела обгоревшие останки некой постройки на фоне города. На другом – на этом же месте небольшой ларек с надписью “Косметика”. Расправив следующий снимок, девушка похолодела. На фотографии в неестественной позе лежит мужчина, смотрит стеклянными глазами, рот мученически искривлен, на сиреневой рубашке кровь от разбитой губы. Оксана принялась быстро закидывать мусор обратно в корзину. Затихла, прислушалась. Оглядела кабинет еще раз. Снова нырнула в ящик стола. Там среди прочих бумаг лежал ежедневник хозяина. Девушка взяла его в руки и вдруг почувствовала, что найдет здесь ключ к разгадке. Определенно почувствовала. И проснулась она сегодня с каким-то странным предчувствием. После утомительного надрывного сна, сюжет которого девушка не смогла вспомнить, сколько не старалась, в новый день она явилась не с привычной беззаботностью избалованного ребенка, а с тревогой, вкус которой почти забыла.
