– А ты, что тут делаешь? – полупьяным голосом заговорило оно. – А ну-ка отвечай папе! Почему не в деревне, а?! – повысил свой мерзкий голос рыжий му***.
Он был настолько омерзителен, что я еле-еле себя сдерживал. Но я ждал, что же ещё он скажет перед тем, как поймет, что парнишка, стоящий перед ним, совсем не тот. Парнишка изменился. Парнишка очень сильно отличается от того, кого он лупил ремнем три месяца назад.
Тогда этот хрен привёл, пока мама была на дежурстве, еще двух таких же ушлёпков, как и он сам. Они бухали в большой комнате, орали, пели, но меня не трогали, когда я пришёл со школы. Когда же, у них закончилась выпивка, то заслать в магазин эти твари решили именно меня.
Я сказал: «нет!» Тогда рыжий подонок снял ремень и сказал, что «папа» сейчас будет меня наказывать. Он приказал мне снимать штаны. Я отказался. Тогда он под козлоногий смех своих друзей – собутыльников, схватил меня и стал хлестать по спине и мягкому месту. Я пытался вырваться и плакал. Мне было не так больно, как очень, очень обидно и стыдно.
Я плакал, а они смеялись… Я просил прекратить, но он всё бил и бил…
И это всё продолжалось и продолжалось … долго, бесконечно долго…
– Ну, что?! Пиво хочешь? – задал вопрос дядя Эрик и, мерзко заржав, проорал, – А нету! Ха-ха-ха…
Сказав этот бред, он потянулся к пепельнице за дымящейся папиросой.
«Ну вот б** и свиделись», – пронеслось в голове. Я шагнул к креслу, где сидела эта рожа в трусах, и со всей дури долбанул ладонью подзатыльник по его тупой башке.
Эрик, с говорящей фамилией Загажко, вылетел из кресла как пуля, а вылетев улетел из комнаты в коридор вместе с креслом. Кое-как поднявшись и с ненавистью глядя на меня, он начал, что-то буровить – материться, мычать, ругаться, угрожать и показывать тощий кулак.
Я же его не слушал. Я прикидывал, под каким углом ударить, чтоб тело «любимого дяди», не задело углы в коридоре. Сейчас дядя Эрик становился участником уникального эксперимента в СССР и его окрестностях – проверка двухфутового удара Брюса Ли.
Протянув прямую ладонь в сторону грудной клетки ассистента, перпендикулярно его телу и не дотрагиваясь до объекта несколько сантиметров, приблизительно на два пальца, быстро сжал ладонь в кулак и въ***л. (ударил – прим. автора).
Бил я, к своему глубочайшему сожалению не на полную силу, хотя очень этого хотелось…Дело в том, что в последний миг я испугался, что от счастья, увидев столь желанную фигуру «рыжего родственничка», я проломлю подопытному грудную клетку. И только поэтому мерзкий подонок улетел лишь метра на три.
