– В каком смысле? – спрашиваю я.
– О, господи, ты не видела рекламу нашего тура? – Я качаю головой. – Когда ты в последний раз включала телевизор?
– Рабочий или обычный? – спрашиваю, слегка скривившись, потому что прекрасно понимаю, о чем идет речь.
Дрю укоризненно качает головой и берет с прикроватной тумбочки планшет. Проводит по нему несколько раз и молча передает мне. На экране трейлер к нашему будущему фильму об этом турне. Я смотрю, как завороженная, потому что видела этот ролик десятки раз, пока мы над ним работали, но с озвучкой его утверждали уже продюсеры без моего участия, потому что мы были чертовски заняты съемками на концертах. И я не могу перестать улыбаться, восхищаясь тем, как поработали звукорежиссеры, идеально подобрав и наложив музыку на выбранные нами с Робом кадры. Словно не было записи в студии, а только чистый звук без примесей. Живой и настоящий. Когда я вижу надпись на экране «Режиссер Долорес Диккенс», то почему-то покрываюсь румянцем. Господи, у меня за плечами 15 профессионально снятых фильмов и десятки дилетантских короткометражек, а я все еще смущаюсь.
– Ты потрясающая, – раздается справа от меня хриплый шепот. – Я горжусь тобой, Долорес Диккенс.
Я возвращаю планшет на тумбочку и набрасываюсь на Дрю. Мы занимаемся сексом под закольцованный трейлер к фильму, но я перестаю его слышать уже через пару минут после того, как Дрю оказывается во мне. Я вижу только его. Слышу только его. Чувствую только его.
Долорес
– Адам! Они приехали! – кричит Триша и тут же сжимает меня в крепких объятиях. – Приве-е-ет, как же давно мы не виделись.
– Ага, аж пару месяцев, отвечаю я, пытаясь ухватить хоть каплю кислорода. Но это не так-то просто, учитывая ее хватку.
– Дрю! Как я рада тебя видеть! – восклицает моя подруга, и я оказываюсь на свободе, пока она душит Дрю своей радостью.
– Привет.
К двери подходит Адам с широкой улыбкой. Он коротко обнимает меня и подходит к Дрю, которого уже выпустила на волю моя подруга. Мужчины здороваются так, как будто не было всех этих лет и как будто они все это время общались.
– Идемте, – зовет Триша, увлекая меня за собой в глубину дома.
– Где малыши?
– Там же, где и месяц назад. Спят.
Я смеюсь над ее беспечным ответом. Мы с Дрю моем руки, потому что мама-наседка вряд ли подпустит нас к детям, если мы после такси и прогулки по городу не сделаем этого. Потом мы идем в дальнюю часть дома. Триша приоткрывает дверь, и мы погружаемся в атмосферу, которую нельзя сравнить ни с чем другим в мире. Ночники, развешенные по разные стороны комнаты, дают тусклый свет. Вдоль левой и правой стен стоят кроватки с крутящимися над ними мобиле. Запах деток просто кружит голову. Он настолько теплый, молочный и сладкий, что я едва сдерживаюсь, чтобы не потискать лежащих в кроватках ангелочков. Подхожу ближе и становлюсь над первой кроваткой. Достаю из кармана юбки небольшую коробочку, из которой вынимаю цепочку с крестиком и вешаю над кроваткой. Потом проделываю то же самое над второй.
