– Спасибо, хорошо! – прокричала я в ответ. – Так много людей!
– Да, у парней всегда отвязные вечеринки, но в начале учебного года самые фееричные.
Я почувствовала, как мою руку дернули, и подняла взгляд. Долорес смотрела на меня, практически подскакивая на месте. Ее брови были слегка приподняты, выражая негодование тем, что я так задержалась. Махнув на прощание Анастейше, я продолжила свой путь за нетерпеливой задницей подруги. Пройдя еще несколько шагов, мы оказались у бара. За стойкой орудовали два парня в футболках с логотипом братства.
– Девушки, – позвал нас один из барменов, симпатичный парень, больше похожий на австралийского серфера, чем на представителя братства. Кристально голубые глаза, загорелая кожа и выгоревшие на солнце волосы до плеч, связанные в небрежный пучок. Он так обольстительно улыбался, что, наверное, многие девушки с разбегу прыгали к нему в постель, даже не спрашивая имени. – Что будете пить, красавицы?
– А какой у нас выбор, «Оззи»?
– О, ты в теме, малышка? Я Кен.
– Что? Кен? – с хохотом переспросила Долорес. – Это правда твое имя?
Ничуть не смутившись, бармен смеялся вместе с ней.
– Скажи мне, сладкая попка, как ты думаешь, – начал он, слегка наклонившись над стойкой, и глядя прямо Долли в глаза, – ну какой нормальный парень, имея нормальное имя, назовет себя Кеном?
По щекам Долорес разлился румянец.
– Так ты ищешь свою Барби? – спросила она.
– Не начинай. Мою сестру зовут Барби.
– Ох, я сейчас лопну от смеха! – выкрикнула Долли, хватаясь за живот. – Папа Мател?
Мы все разразились неистовым хохотом.
– Почти. – Долли замерла в ожидании того, что дальше скажет Кен. – Матео, – заговорщическим тоном добавил он.
– Все! – выкрикнула Долорес сквозь смех. – Официально объявляю тебя своей новой любимой игрушкой!
Кен поиграл бровями и окинул мою подругу плотоядным взглядом.
– Тогда, полагаю, я должен поблагодарить родителей за свое имя. —Долли расправила плечи, демонстрируя парню его новое завоевание.
– Мы будем «Секс на пляже», – томным голосом, едва слышным из-за грохочущей музыки, провозгласила Долорес.
– О, его мы точно будем, – ответил бармен, и добавил: – А коктейли будут через минуту.
Как только он отошел, предварительно подмигнув моей подруге, та повернулась ко мне. В ее взгляде был триумф.
– Ты действительно хочешь быть засечкой на столбике его кровати? – спросила я, наклонившись, чтобы Долли лучше слышала меня.
– О, милая, я буду той, кто проделает огромную траншею в его кровати. Этот красавчик еще будет таскаться за моей кислотно-розовой юбкой, как голодный щенок.
