– Как у тебя все просто.
– А зачем усложнять?
Я молчала. Воспоминания с вечера выпускного щекотали язык, умоляя выпустить их наружу и облегчить душу.
– Я разговаривала с Адамом на выпускном, – сказала я севшим голосом.
– О чем? – беззаботно прощебетала подруга.
– Ох, Долли, а хрен его знает, о чем мы говорили. Он уговаривал меня не спать с Лакланом.
Долли фыркнула.
– Без пустых советов обойдемся.
– Мы поцеловались, – сказала я, и вокруг повисла тишина.
Минута. Две. Я открыла глаза и посмотрела на Долли. Она застыла в той же позе, приоткрыв рот.
– Еще пару секунд и у тебя изо рта слюна начнет вытекать, Долорес. Закрывай.
Долли сомкнула губы, но потом снова открыла.
– Погоди. Я что-то не совсем поняла. Он поцеловал тебя, а потом ты спокойно удалилась с громилой в номер?
– Да. Потому что Адам спокойно удалился к Рите домой.
– Ох, твою ж мать. Какого черта, Триш? В смысле поцеловал тебя и пошел трахать Риту?
– Похоже на то.
– Ну и мудак, скажу я тебе. Давай ему шины порежем на машине.
– Долли…
– Нет, смотри. Я недавно вычитала, что нужно резать три шины, тогда страховая ему это не возместит, и ему придется делать замену за свой счет.
– Угомонись, вандал.
– Эй, я хочу за тебя отомстить. Давай хотя бы помочимся в салон его машины.
Я рассмеялась и снова закрыла глаза.
– Ты неисправима.
– Радуйся, что я в твоей команде, крошка.
– Я радуюсь, Доллс, радуюсь.
Я услышала, как Долорес устраивается поудобнее, а потом – ее голос.
– Расскажи все в подробностях, тихо попросила она.
И я рассказала. О боли, о сладком поцелуе, о жадных руках, о разочаровании.
– А знаешь, – подала голос подруга, когда я закончила свой рассказ, – думаю, нам стоит избегать Адама и провести незабываемое лето. А потом в колледже оторвемся, как следует. Ты забудешь его, если мы все сделаем правильно.
– Мы?
– Ага, именно мы. Только… – Долли немного погрустнела. – Давай начнем завтра, а то у меня сегодня свидание с Дрю. Ладно? А, нет, к черту мужиков, у меня подруга прозябает.
– Долорес, – перебила я. – Иди на свое свидание. Один вечер я как-нибудь скоротаю в одиночестве.
– Ты святая, – с восхищением ответила она, а потом прошептала: – Хочу все-таки узнать, какой он, этот оргазм.
Мы расхохотались до слез. Я была благодарна за то, что в моей жизни была такая подруга.
Остаток лета мы провели, купаясь в озере, заглядывая с друзьями в кафе. Я помогала маме с ее работой и по дому. Два месяца пролетели, как одна неделя. Я снова научилась веселиться, как будто Адама в моей жизни никогда не было. Я сняла со стены в спальне все наши фотографии и спрятала их в «шкатулку памяти», решив не доставать ближайшие пару лет.
