Папа подвез меня к подруге, где мы целый вечер смотрели девичьи фильмы и красили друг другу ногти. Долорес даже предложила плести косички и пойти испечь кексы, как делают все подружки, но я отказалась. Мне нравилось, как от сырости завивались мои обычно прямые волосы.
Мама Долли предлагала мне остаться у них на ночь, но я поехала домой. Под предлогом того, что пообещала отцу вернуться. На самом деле я не могла изменить своей привычке посмотреть на окно Адама перед сном. Я должна была убедиться, что у него все в порядке. Даже если парню на это было наплевать. Я скрывала это даже от себя, наивно полагая, что, если буду притворяться, что мне все равно, рано или поздно сама в это поверю. Шла третья неделя, а я так и не смогла убедить себя в этом.
Как только папа привез меня домой, я побежала в ванную и сбросила мокрую одежду. Даже небольшое расстояние от дома Долли до машины папы я не смогла преодолеть, не намокнув. Дождь усилился и мы с папой ползли на небольшой скорости всю дорогу, потому что водная стена ухудшила видимость на дороге практически до невозможного.
Я вышла из комнаты в пижаме, тихо прошла по коридору. Родители отправились спать сразу, как только мы с папой вернулись домой. Я прошла на кухню и налила себе воды. Стояла, пила ее, рассматривая очертания домов сквозь дождь. Немного полюбовалась своим новым красным маникюром – спасибо Долли – и пошла спать.
Шум дождя успокаивал и убаюкивал. После озера мне так и не удалось поспать, поэтому я буквально валилась с ног. Слегка приоткрыв окно, чтобы впустить свежий воздух, я по привычке посмотрела на окно Адама. Там было темно. Я не стала думать о том, где он был и чем занимался. Я просто запретила себе такие мысли.
Как только моя голова коснулась подушки и я закрыла глаза, тут же отключилась и уплыла в мир снов. Почувствовав холодную мокрую руку на своей щеке, я распахнула глаза и вскрикнула, но мой крик был приглушен ладонью, крепко закрывающей мне рот? nак что вышло невнятное мычание. Сердце неистово колотилось, разнося панику по организму.
– Шшш, – тихо произнес тот, кто разбудил меня таким хреновым способом. Поморгав, я узнала Адама. Он сидел на краю моей кровати в мокрой одежде, и смотрел на меня. – Я уберу руку. Обещаешь не кричать? – спросил он голосом, который я не слышала уже несколько дней.
Я кивнула и Адам осторожно убрал ладонь от моего рта. Осознание того, что это был мой друг, принесло облегчение. Но и гнев не заставил себя ждать.
