Местечко Тересполь оказалось небольшим, но буквально нашпигованным войсками посёлком. Куда ни глянь, – везде мышиного цвета мундиры. Гражданских практически не видно. Приехали к вокзалу, там нас встретил новый артиллерист: на этот раз фельдфебель. Поскольку, к вагону машинам не подъехать, – одна команда разгружала и складывала, а вторая, – загружала сложенное в грузовики.
На вокзале мы упарились чуть меньше, конечно, чем в поле, но особой радости осознание этого факта не доставляло. Вагоны кончились ближе к шести вечера, и ещё около часа мы сидели, бессильно привалившись к какому-то пакгаузу, в ожидании дальнейших команд. Эшелонов было, на удивление, немного. Танков я вообще, например, не видел. В основном, – боеприпасы, продовольствие, обмундирование. Наконец, пришёл лейтенант и приказал самостоятельно добираться до своих подразделений. Знали бы, – уже давно в столовой своей лесной сидели… А так, – пришлось лишний час голодными сидеть.
До расположения добрались часам к восьми. К счастью, ужин на нас оставили, поэтому по взводам мы расходились в хорошем настроении. По пути узнал у Ганса, как тот попал в штрафники. Всё оказалось до банального просто, – он вызвался добровольцем. Говорит, скучно стало в лесу сидеть, – хотелось разнообразия. Мда… Впрочем, ему работать-то особо и не пришлось. Так, помогал иногда, конечно. В основном же, – о чём-то беседовал с артиллерийским унтер-офицером, да на ящиках сидел. Ещё Ганс по секрету рассказал, что «туманомёты» готовятся открывать огонь туда, через Буг.
– Значит, всё-таки война, – констатировал я вполне очевидный для меня факт.
– Надеюсь, обойдёмся демонстрацией силы, – уверенно ответил Тойчлер, – Во-первых, у нас пакт, во-вторых война на два фронта, – это приговор Рейху. И фюрер никогда на это не пойдёт.
Я не стал возражать и мы, попрощавшись, разошлись.
По прибытию в палатку взвода, – доложился обер-фельдфебелю Раушу о возвращении и успешном окончании погрузочно-разгрузочных работ. Оглядев нас, грязных и пыльных, взводный приказал до вечерней поверки привести себя в порядок. Редкий случай, когда приказы начальства совпадают с твоими собственными желаниями.
Помывка в Вермахте, как и в Красной Армии, тоже осуществлялась по субботам, а это ещё два дня ждать. Естественно, ради нас баню топить никто не собирался. Пришлось кое-как споласкиваться в умывальниках, которые представляли собой два желоба, стоявшие один над другим. Рядом, на подпорках, располагалась металлическая цистерна с водой. Раз в сутки наши тыловики пополняли её с помощью водовозки. Из цистерны вода попадала в верхний желоб. Из верхнего, через отверстия, вода стекала в нижний, а оттуда, – в специальную яму, на слив. Отверстия в верхнем желобе затыкались деревянными палочками, которые нужно было вынимать для прохода воды, а потом ставить на место. По-русски такая деревянная палочка называется чопик. В немецком языке такого слова нет, поэтому все звали эту конструкцию краном. Не бог весть какое чудо инженерной мысли, конечно, но почистить зубы и умыться вполне хватало. Брились у нас единицы, так что никто над умывальником дольше минуты не торчал, соответственно времени на гигиену хватало всем.
