Мне немного стыдно за то, что я украл этот девиз, выдернув его из своего мира, но правильно говорят: слово не воробей.
Вскинув кулак в прощальном салюте, Унгор прыгает вниз.
– Маэстро, – тон, каким позвал меня Крикс, не сулил ничего хорошего.
– Да?
– Все вроде заняты, но мы не услышали, чем планируешь заняться ты?
В его голосе явный намёк на издёвку, но тут он промахнулся.
– Как всегда, – пожимаю плечами. – Займусь тем, от чего все остальные шарахаются.
– Это чем же? – подаёт голос, удивлённый моим ответом Шико.
– Навещу клерикалов.
– О! – поняв, что совершил промашку, Крикс лихорадочно ищет слова, но не находит ничего лучше, чем: – Ты прав, кто-то должен узнать, что известно и этой Стороне.
То, что все забыли о данном вопросе, явно показывает, что многие рейги относятся к клерикалам с опаской. Нет, не к служителям церквей, а к Одарённым, которых немало в рядах священнослужителей, монахов и жрецов.
– Спасибо, – будто я снял с него огромную ношу, произносит Галей. – Я уже думал, что это ляжет на меня.
– В шесть вечера постараюсь быть здесь. Но не обещаю, зависит от энергии, – киваю Рыцарям, оставляя для себя лазейку не прийти, если что-то мне помешает.
Отдав салют Словом, делаю шаг назад, проваливаюсь вниз и тут же ухожу в скольжение.
Я по-прежнему считал, что в первую очередь стоит разыскать Майю, так как не верил, что Леонид и Шико найдут её. Но свои поиски собирался начать с разговора с ту Чонгом. Так как уверен, девушка после такого потрясения, как гибель друзей, непременно бы пошла к тому, кого уважает больше всего. То есть я направился в сторону Обители Знаний, формально это и есть «навестить клерикалов». Впрочем, разговор с настоятелем монастыря все равно входил в мои планы и не только из-за поиска сбежавшей девы-Рыцаря.
На близкой к пределу скорости, в скольжении, запрыгнул на крышу одного из правительственных зданий на противоположной от РИЗВа стороне площади и оглянулся. Людское море внизу поражало.
В прошлой жизни из-за своей профессии я видел много демонстраций, протестов, траурных процессий, но то, что предстало моим глазам сегодня в Вилфлеесе, в корне отличалось от всего, виденного ранее. Это отличие было не в отсутствии транспарантов, лозунгов, трибун и прочих признаков организации, даже не в непривычной для такого большого собрания людей тишине. Главное было в ощущении. В настроении. Сложно передать словами, это надо было видеть, наблюдать, чувствовать.
