– Да оставьте меня! – выпалила она нервно и начала отталкивать его тонкими ручками. Он отпустил ее и, выпрямившись, отошел от кровати. Бросив на нее ехидный взгляд, он сухо заметил:
– Пойду, посмотрю баню. Она должно быть уже протопилась.
Он вернулся через четверть часа и увидел, что Катюша переоделась в домашнюю рубашку. Окинув девушку мрачным взглядом, он с порога заявил:
– Баня готова, пойдемте, я отнесу Вас.
– Пойдемте, – тихо вымолвила она.
Не снимая тулупа, молодой человек, захватил меховую накидку и приблизился к ней, Катя позволила ему укутать себя. И через миг он с легкостью поднял девушку на руки и стремительно направился к выходу. Вновь ощутив, его сильные объятья она занервничала, но виду не подала. Иван проворно донес девушку до маленькой баньки и посадил Катюшу на скамью в предбаннике. Сняв с нее накидку, он начал проворно раздеваться. Скинув тулуп, он повесил его на гвоздь, и снял валенки. Далее его руки умело стянули одним движением рубаху через голову. Еще было довольно светло, и вечерние лучи солнца проникали через маленькое оконце. Глаза девушки невольно устремились на высокую фигуру молодого человека и она, с интересом созерцая его обнаженный натруженный торс и руки, нахмурилась. Иван окинул ее беспокойным взглядом и заявил:
– Раздевайтесь! Отчего Вы сидите словно изваяние? Сегодня я, наконец-то, смогу попарить Вас как следует.
Катя испуганно замотала головой, ощущая, что все изменилась, и Иван после их близости, похоже, более не собирался держаться от нее в стороне. Он разделся донага и подошел к ней. Оторопев от его наглости девушка, судорожно проглотила слюну и прохрипела:
– Не прикасайтесь ко мне! То что произошло, было недоразумением и теперь Вы не должны так вести себя…
– Неужели? – произнес Иван напряженно и его руки вмиг опустились на ее рубашку и начали развязывать тесьму на ее вороте.
– Я буду мыться одна, – выпалила Катюша нервно, и попыталась скинуть его руки с рубашки. То обстоятельство, что он стоял перед ней полностью нагой, и Катюша видела близко все малейшие черты его большого мощного тела, вызывало в ней нервную неприятную дрожь.
– А я так не думаю, – заявил Иван властно и самодовольно. В следующий миг он схватил ее за талию руками и, приподнял девушку над лавкой. Его губы жадно впились в рот Катюши, и только спустя минуту он отпустил ее, не взирая, на ее молчаливое сопротивление. Когда он отпустил ее губки, Катюша тут же выпалила:
