Пересекаю студенческий двор и подхожу к главному корпусу медицинского университета. Есть у меня одна мысль по поводу популярности, надо бы проверить.
Поднимаюсь в лифте на административный этаж. Дальше иду по коридору, привычно озираясь по сторонам, чтобы не встретить знакомые лица. Никого. Отлично.
– Здравствуйте, Надежда Павловна, – бросаю на лету уткнувшейся в компьютер секретарше.
И вхожу в кабинет ректора университета.
– Папа, нам надо поговорить!
Вика
Отец академик в должности ректора – это значит: стой Вика и жди, очень долго жди, пока он закончит телефонные переговоры, срочно внесет какие-то сведения в компьютер и случайно вспомнит о моем присутствии. При этом надо помалкивать, иначе собью с мысли – любимое выражение папочки. Мне еще повезло застать его в кабинете.
Смотрю на время – перемена заканчивается, едой пожертвовала, а пары слов фиг дождусь.
– Пап, ну отвлекись на минутку, – жалобно зову родителя, тут же отмахнувшегося от меня. Ладно, тогда попробую иначе. Подхожу ближе, опуская голову до телефона: – Борис Романович! Приехали с проверкой из министерства! Требуют вашего присутствия! – Почти ору в трубку, стараясь изменить голос на более деловой с растягиванием гласных.
Собеседник еще пару слов кудахчет и сворачивает беседу.
– Вика, ты опять за свое? – ну хоть помнит, как меня зовут, уже радует, – У меня из-за тебя сорвался важный звонок как раз из министерства! Мы согласовывали средства на отопительный сезон. Ну что ты творишь?
Да их полно там, в министерстве, одни звонят, другие приехали. Тоже мне причина ворчать на прилежную дочь-студентку. Дальше продолжает свою песню, которую я и дома наслушалась, про бюджет и если бы не помощь, то…
Перебиваю ректорскую шарманку, не в силах больше дожидаться, и так опаздываю:
– Кто кроме Надежды Павловны знает, что я твоя дочь?
– Ох, ты ж господи! – хватается отец за голову, – Я думал, там случилось чего, а ты опять со своей ер… конспирацией, – быстро исправляется.
Но я поймала – ерундой. Спасибо, папочка.
– Мне показалось, что мои однокурсники пронюхали о нашем родстве, вот я и хочу прояснить. Вдруг ты открылся кому-то из преподавателей?
– Нет. Точно нет, – уверенно машет головой, – У меня дел по горло, когда бы я еще трепался на личные темы. А секретарь моя кремень – ты же ее знаешь, – ну да, знаю, поэтому и не к ней пришла, а к отцу. – Лучше успокойся и не ищи ни в чем подвох. Скоро доведешь себя до маниакального синдрома. Я, кстати, сейчас разрабатываю программу исследования на эту тему. Нужны добровольцы, – недовольный взгляд папы сменил заинтересованный, и я почувствовала себя лабораторной крысой.
