– Ах, так?! – разозлилась я. – Хорошо, я приду, но к этому времени, будь добр, ознакомься с биографией и творчеством Августина Аврелия17. Потому что иначе заставлю всю ночь читать вслух его «Исповедь»18.
– Ведешь себя как престарелая учительница, – хмыкнул Смирнов и, перегнувшись через стол, выхватил у меня из рук помятую газету, положил ее на стол и стал аккуратно расправлять.
– Придурок, – тихо, но так, чтобы Дима услышал, кинула я и гордо вышла из аудитории под его ненавидящим взглядом.
Я шла к залу риторики и мысленно проклинала Смирнова, но неожиданно меня кто-то схватил за руку. Конечно! Мне не хватало только ее!
– Лен, что ты хочешь? – я постаралась всем своим видом продемонстрировать, как не рада встрече с любовницей папы. Пусть знает, что со мной не следует шутить.
– Ты же все знаешь, – виновато пробормотала она. – Лер, давай поговорим.
– Нам есть о чем говорить? – скрестив руки под грудью, вопросила я, внутренне возмущаясь ее нахальству.
– Да, есть. Я должна все объяснить, – это уже прозвучало решительно и отнюдь не виновато. Я не была к такому готова, будучи уверенной, что Королева стушуется рядом со мной.
– Нечего объяснять, Лен! Мне пора на занятие. Тебе, кстати, тоже.
– Лер, прошу тебя! Нам действительно надо поговорить!
– Хорошо.
Я сдалась, но лишь потому что этого разговора не миновать. Пусть уж сейчас. Это, как пластырь на болячке, проще – раз! Больно, саднит, но зато все кончилось.
– Понимаю, как тебе было неприятно все узнать, – начала она, но тут же замялась, подбирая лучшие слова.
– Нет, не понимаешь… Твоего отца не соблазняла девочка-ровесница.
– Но это не то, что ты думаешь. Это не просто связь.
– Тогда что?! – я повысила голос, но тут же замолчала, чтобы не привлекать ненужного внимания.
– Я люблю Андрея, – прошептала Лена, поднимая полные слез глаза. И на секунду я ей поверила.
– Он же в отцы тебе годится. Я видела, с кем ты встречалась раньше. Как ты хочешь, чтобы я поверила в нежные чувства к моему папе? Твоя любовь появилась, когда вы начали заниматься твоим дипломом? Поэтому он так тебя расхваливал?
– Это началось раньше. Я давно люблю его.
– И когда это началось? Папа сказал, что вы вместе только полгода, – возразила я.
– Да, полгода назад Андрей, наконец, смог признать, что у него есть ко мне чувства, но я полюбила за три года до этого, когда Ланской стал читать у нас юриспруденцию. Его рассудительность, тонкий ум, разносторонняя натура – все это не могло не восхищать. Я была с ним не потому, что он мой научный руководитель, он стал им потому, что я мечтала об этом.
