При виде меня ее круглое лицо смешно исказилось от удивления: рот наполовину открылся, глаза округлились и полезли из орбит.
– А ЭТА что здесь делает?!! – наконец-то опомнившись, завопила она, едва наша процессия поравнялась с дверями того самого помещения, где недавно проводилась уборка.
– Клавдия, займитесь своим делом! – холодно приказала ей заведующая, обжигая санитарку недовольным взглядом.
Женщина примолкла, отставила свои атрибуты в сторону и, грозно уперев кулаки в тучные бока, стала внимательно наблюдать за нами. Мне было абсолютно безразлично на все то, что творилось вокруг. Я видела перед собой единственную заветную цель – дверь, за которой находился мой сынок.
Подойдя к ней вплотную, Милена Владиславовна неожиданно развернулась и остановилась перед нами.
– Денис Сергеевич, надеюсь, вы помните правила посещения нашего подопечного? – она постаралась улыбнуться, но широкий, вроде как дружелюбный оскал получился крайне неестественным.
– Конечно, вы все очень доходчиво мне объяснили, – нетерпеливо ответил Денис и, обойдя ее, двинулся вперед.
– Хорошо, я буду у себя в кабинете, если вам что-то понадобится.
Проходя мимо меня, Милена Владиславовна немного замедлила шаг и негромко, так, чтобы услышала только я, произнесла:
– А вы умеете добиваться своего… – прямой взгляд холодных серых глаз показал мне все ее бешенство и недовольство, которое она тщательно старалась замаскировать.
Ну и пусть себе злится! Главное – я встречусь с сыном! Моему ликованию не было предела, и испортить поднявшееся настроение уже не смог бы никто на свете. Денис ласково улыбнулся мне и кивнул головой на дверь, предлагая открыть ее.
Я шагнула вперед и нерешительно взялась за круглую ручку. Пульс забился быстро-быстро от предвкушения желанной скорой встречи. Осторожно раскрыв деревянную створку, я вошла в светлую больничную палату.
Кирюша сидел спиной ко мне в той же самой высокой железной кроватке. Рядом с ним на стуле сидела незнакомая женщина в медицинской форме, видимо, нянечка, и пыталась накормить его. Она с недоумением посмотрела на нас и стала что-то возмущенно говорить. Я не слушала ни ее, ни то, что ответил ей Денис: все мое внимание приковал крохотный беззащитный карапуз.
Бросившись изо всех ног, я подбежала к кроватке и, вцепившись в железные прутья, взглянула в любимое личико.
– Кирюшенька! Сынок мой!!!
Я протянула к нему руки и уже хотела достать его из кроватки, но малыш внезапно отстранился от меня. Взгляд его голубых глаз был серьезным и настороженным, словно перед ним стоял совершенно чужой человек.
