В моей душе все отчаянно засвербело и заметалось. Я не хотела умирать! Я была нужна своему ребенку! Нужна Денису! Я хотела вдыхать жизнь полной грудью и наслаждаться каждой минутой, проведенной рядом с любимыми… Но, видимо, на небесах распорядились иначе…
– Так чего вы ждете?! – я не выдержала нервного напряжения внутри себя и буквально взорвалась. – Давайте! Делайте свою грязную работенку! Поджигайте дом, и покончим с этим…
В избу ввалился полусогнутый Олег, с громким шумом тащивший за собой большую, выкрашенную в мутный зеленый цвет канистру. В воздухе тут же стал витать резкий запах бензина, защекотавший мои ноздри.
Вспотевший Олег дополз со своей тарой до середины комнаты и, шумно дыша, поставил ее на пол. Канистра слегка закачалась от резкого приземления, и стало слышно, как внутри нее звонко заплескалась горючая жидкость.
– Ну что, Луш, обливать? – заискивающим тоном спросил Олег у своей возлюбленной, вытирая запачкавшиеся руки о непонятно откуда взявшуюся тряпицу.
– Подождем еще немного… – медленно отозвалась Лукерья, повернувшись к нему. – В деревне вроде тихо, но мало ли… Лучше пожар попозже устроить, чтоб наверняка… Ты свечу принес?
– Конечно!
Олег бодрым шагом подошел к колченогому столу и водрузил на него небольшой прозрачный стакан, наполовину залитый парафином. Ловко чиркнув спичкой, он поджег тоненький фитилек свечи, от которой сразу же стал исходить робкий свет, разбежавшийся поддергивающимися рябыми лучиками по комнате.
Лукерья удовлетворенно кивнула и, выключив свой фонарик, сунула его в карман плаща. Олег подошел к ней поближе, склонился к уху, и они принялись о чем-то тихо перешептываться. Как ни старалась я навострить слух, мне не удалось разобрать ни слова.
Гигантские тени преступников зловеще ползли по стенам, наводя на меня еще больше жути. Сколько мне еще отведено? Час, два, а может, пять? Мысль об ожидании собственной смерти просто сводила с ума… «Где же ты, Денис?! Прошу тебя, Господи, направь его на верный путь и не дай совершиться злодеянию!!!» – словно мантру раз за разом повторяла я внутри себя.
Спустя какое-то время Лукерья отсоединилась от своего мужа и быстрым шагом вышла из дома. Олег повернулся ко мне лицом, оперся назад руками в стол и стыдливо опустил взгляд в черный пол, не желая смотреть в мою сторону.
– Я всегда знала, что ты трус!.. Тобой, как безвольной тряпкой, помыкает баба, а ты вовсю лебезишь перед ней! Но ведь тебе не привыкать, твоя мамаша такая же сука!.. – отчего-то именно сейчас мне непременно захотелось разозлить его. Высказать все, что накипело. Терять ведь уже нечего! – Ты полное ничтожество!
