– Иди уже, – прошипел сквозь зубы.
Осмысливая сказанное, служанка всполошилась, захлопнув рот, и выскользнула из покоев, как ужаленная, испаряясь с глаз, оставив меня, наконец, одного.
Склонившись, рывком поднял полотенце и вернулся к принесённой свежей одежде, переключаясь на грядущее.
Как же это всё не вовремя, эта ненужная встреча, когда только всё начинает разрешаться и не улеглось толком. Толком не подумал, что делать дальше. В первую очередь, конечно, увидеться с отцом и переговорить. Если с меня сошло проклятие – это не значит, что угроза отступила и от всего рода. Искать корни проклятия нужно дальше. Как ни прискорбно осознавать, полная свобода остаётся недостижима и призрачна.
Хавир явился уже скоро, гружённый воинским снаряжением, помог мне облачиться, а после я отправил его к Борданту с поручением выходить к воротам с отрядом.
Утро оказалось пасмурным, тянулись серые тучи от горизонта, погружая холмы в туманную хлябь. По дороге всё же застал мелкий дождь, что крапал с неба холодной моросью, шурша в кронах деревьев, но он закончился, когда отряд подступил к замку, пусть и изрядно затруднил путь: лошади оскальзывались, и пришлось едва ли не ползти, изрядно задерживаясь. Но как только стражники расторопно раскрыли ворота, впуская в замок моих воинов, сквозь неожиданно расступившиеся тучи заблестело ослепительно солнце.
Двор пустовал, видимо, дождь напугал всех, вынудив сидеть в комнатах замка, потому встречать меня никто не вышел – чему я был рад. Но подозрительно, что даже братец поленился озаботиться моим появлением. Признать, даже не хватало его «тёплого приёма».
Не задерживаясь снаружи, прямиком направился в каминную комнату к отцу. Юркая служанка следом принесла согревающего напитка, недоумённо косилась на меня, но быстро скрылась, видимо, поторапливалась донести остальным о моём приезде и увиденном…
Стряхнув с волос влагу, скинул плащ и верхние грубые латы. Ощутив чьё-то присутствие, повернулся, замечая застывшего в дверном проёме отца. Когда я повернулся к нему лицом полностью, лицо Вальтора изменилось и вытянулось, а глаза застыли ошеломлённой неподвижностью.
– Это правда, или зрение меня обманывает? – снизился до хрипа его голос.
Я сложил перчатки вместе и усмехнулся, вытирая со лба тыльной стороной ладони остатки дождя.
– Не обманывает, ваше величество, – почтенно склонился в поклоне и следом выпрямился, расправляя плечи, бросая перчатки на каминную полку.
