Прежде чем использовать второй камень, я немного подождал. Судя по тому, как резко задвигались точки концентрации сил, бандиты прониклись. Многие из них поспешили к центру взрыва, чтобы своими глазами увидеть произошедшее. Я не удержался и, немного приподнявшись, выглянул из окна. В вечерних сумерках мелькали тёмные тени, но кое-что мне удалось рассмотреть — большая часть бандитов была одета в такие же серебряные доспехи, как уничтоженный враг. Ни опознавательных знаков, ни клановых символов на груди — на нас напали безымянные.
Им же хуже.
Для следующего удара я выбрал наиболее яркую звезду — судя по рисунку, что я видел, её обладатель использовал сразу пять силовых камней. Их энергия переплеталась настолько плотно, что мне с трудом удалось найти точку приложения сил. Однако стоило понять, куда бить… Мой второй камень рассыпался черной пылью и в этот момент наш вагон встал на дыбы, как какой-нибудь ретивый мерин, а потом рухнул вниз, кубарем покатившись с уклона. Я действовал на чистых рефлексах — в пространство выбросилось целая куча бесхозной энергии и, прежде чем она ушла в землю или траву, поглотил её, формируя вокруг себя защитный кокон. Точно такой же, какой был вокруг бандитов. Во всяком случае — постарался это сделать, потому что меня приложило об одну стенку, затем о потолок, о вторую стенку, об пол. Потом я потерял сознание, сильно ударившись головой, а когда вновь очнулся, кругом стояла полная тишина. Газа уже не было — он выветрился через разбитые окна. Как и моей защиты. Либо я её вообще не успел сделать, либо она уже спала. Сильно болела грудь, отдавая при каждом движении острым уколом. Видимо, сломано ребро. Когда в голове перестало шуметь, я постарался сосредоточиться, чтобы найти противников. Их не было — во всяком случае, активных силовых камней в радиусе тридцати метров не ощущалось. Схватив выпавший стреломёт, хрипя от боли и выплёвывая кровавые слюни, я сполз в коридор и пополз проверять, как там остальные.
Купе с женщинами представляло собой страшную мешанину стекла и крови. Дамам досталось сильно — видимо, мне всё же удалось себя защитить. На многочисленные порезы я не смотрел, куда как опасней мне показались несколько больших осколков, воткнувшихся в ноги и руки. Я вновь потянулся к окружающему пространству, надеясь заполучить хоть крохи энергии и вылечить бедолаг, но тщетно — если камни здесь и были, то они хорошо от меня прятались. Пришлось действовать так, как учили Лега — раны обмотать тряпкой, осколки не вытаскивать и молиться тотему, чтобы поскорей пришла помощь. Ничем другим помочь лишившимся сознания женщинам я не мог. Даже перекладывать их удобней не стал, чтобы случайно не навредить. С Геодаром дела обстояли куда как лучше — стёкол в купе тоже было много, но тёмная броня уберегла моего сопровождающего. Он уже начал шевелиться, и когда я вполз в купе и помог стащить забрало, на меня уставились вполне осознанные глаза. Вернее — глаз. Потому что левая часть лица Геодара представляла собой один большой синяк.
