– Еще пять минут, – говорю я, уверенная, что за дверью стоит Касем. – Я еще не надела украшения.
Через несколько мгновений звук повторяется, только на этот раз он такой тихий, что его почти не слышно. Наконец, я понимаю, что это вовсе не стук.
Кто-то возится с дверной ручкой.
Я сразу вспоминаю про двух мужчин, которые напали на меня в темном переулке Кероста. Я выхватываю Рукан и крепко сжимаю ядовитый кинжал, мысленно ругая свое колотящееся сердце. Чувствуя, как волоски на моем теле встают дыбом, я осторожно крадусь к двери.
Я – Амора Монтара, королева Визидии. Даже без магии, я все еще могу сражаться. Все, что нужно сделать, – это нанести достаточно глубокий порез, и тогда яд Рукана попадет в кровь, обрывая чью-то жизнь.
Эта мысль придает мне смелости, и я распахиваю дверь с кинжалом наготове. Но когда я замахиваюсь, готовая нанести удар, Бастиан отшатывается назад, прижимаясь к стене.
– Звезды! – он практически давится этим словом, и его голос звучит на три октавы выше. – Я думал, что мы уже миновали тот этап наших отношений, когда ты постоянно угрожала меня заколоть!
Моя рука, сжимающая Рукан, наливается свинцом, и я медленно убираю кинжал обратно в ножны.
– Что ты творишь? Почему ты ничего не сказал?
– Учитывая нашу ситуацию, я думал, что ты меня почувствуешь. – Выпрямившись, он разглаживает рубашку и недовольно морщится. – Я знаю, что ты не в восторге от нашего проклятия, но разве обязательно меня убивать?
Я пропускаю его слова мимо ушей, а мое горло сдавливает ярость.
– Ты за мной шпионил?
– Конечно, нет. – Бастиан отводит глаза, сжимая и разжимая кулаки. – Я просто… Звезды, я накладывал проклятие на твою дверь, понятно? После того, что случилось на Керосте, лишняя осторожность не помешает.
От такой наглости меня бросает в жар.
– Надо было меня об этом предупредить! Кроме того, я вполне способна…
– Постоять за себя? – Он приближается ко мне. – Я знал, что ты это скажешь, поэтому и не стал ничего говорить.
Я расправляю плечи, готовясь к спору, и только потом замечаю на его пальцах следы крови, которую он размазал по ручке моей двери. Мне хочется разозлиться, но я понимаю, что злиться здесь вовсе не на что. От нахлынувшего чувства стыда мой голос становится тихим, а на щеках вспыхивает румянец.
– Спасибо, – бормочу я, обхватывая себя руками. – И… прости за тот случай с пирожными. Я не хотела тебя обидеть.
Бастиан замирает, и между нами повисает тревожная тишина.
– Не стоит извиняться. Я должен был понять, что это плохая идея.
