Новичок. История тайного оружия | страница 59
Жизнь, однако, распорядилась таким образом, что советско-германское сотрудничество в области выпуска химоружия не закончилось ничем. Известно, что в 1924 г. советская промышленность приняла заказ на изготовление для рейхсвера 400 тыс. артснарядов [718]. В 1926 г. заказ был выполнен, однако этот факт не ускользнул от «заинтересованных» стран. И в том же году английская газета «Манчестер Гардиан» начала серию разоблачений, касавшихся советско-германского сотрудничества. Одно из первых сообщений относилось к поставкам из СССР в Германию артснарядов по линии АО «Метахим». Разразился скандал, закончившийся уходом в отставку правительства Германии. Дело явно шло к тому, что пресса прознает и о подготовке промышленного выпуска тем же АО «Метахим» иприта и фосгена по заказу германской армии-изгоя.
Из безжалостной прессы:
«…Все производственные химические установки в России, изготовляющие отравляющие вещества для обеих стран, созданы при участии и немецких, и русских экспертов. Эта деятельность началась по крайней мере пять лет тому назад и все время прогрессировала. Для того, чтобы совершить ту или иную сделку, офицеры рейхсвера все время путешествовали в Россию и обратно с фальшивыми документами…»
«Манчестер Гардиан», 3 декабря 1926 г.
Не будем придираться к прессе за неточности – в целом она попала в больное место. К тому же «методом проб и ошибок» было выяснено, что концерн «У. Штольценберг» не располагал серьезной технологией производства иприта, причем немецкая сторона знала об этом заранее. А на каком-то этапе это поняли не только специалисты, но и в ОГПУ. Как оказалось, в процессе производства «будут очень большие потери наружу фосгена, который будет отравлять окружающую местность». Да и с ипритом дела обстояли хуже некуда: «Постоянное стекание жидкого „Т“ в почву и скопление его в ней с безусловной возможностью попадания в реку, что небезопасно для окружающего населения, причем для нейтрализации „Т“ не предусмотрено никаких приспособлений» [668]. К тому же весной 1926 г. территория завода была затоплена разлившейся Волгой. В общем, чтобы скрыть тайну запретного сотрудничества с Германией в военных испытаниях химоружия, советская сторона была вынуждена взять курс на разрыв сотрудничества в области его промышленного производства.
12 мая 1926 г. комиссия политбюро ЦК ВКП(б) по спецзаказам решила «ввиду невыполнения немецкой стороной своих обязательств по учредительному договору» о создании завода по выпуску иприта и фосгена в г. Иващенково (Троцке) взять курс на самостоятельное – без помощи немцев – развертывание работ, в частности «приступить к постройке другого завода самостоятельно без немцев» (на самом деле завод уже был создан, и немецкая сторона не знала об этом абсолютно ничего). 30 июня 1926 г. комиссия политбюро еще раз подтвердила линию на разрыв с немцами и продолжение работ по организации индустрии ОВ только своими силами [668]. 25 ноября 1926 г. на сей счет было принято специальное постановление политбюро ЦК ВКП(б). Было решено найти способы отказа от совместных с Германией работ по проекту «Берсол». Ничего трагичного для советских военно-химических планов при этом не могло произойти – к тому времени проф. Е. И. Шпитальский уже решил основные вопросы конструирования промышленных установок по выпуску иприта и фосгена своими силами [370] (газета «Манчестер Гардиан» ошиблась – к созданию производства иприта в Москве немецкие эксперты отношения не имели).