Улица быстро заполнялась вооруженными людьми. Толпа грозно гудела.
Вдруг из-за угла показался возок митрополита, а за ним второй возок выехал — великой княгини.
Улица замерла. Все ждали, что будет.
— Тоже бежите? — спросил человек, убивший боярина, — великую княгиню с детьми выпустим, а тебя, владыко, нет. Будешь в граде молить бога о помощи нам.
Киприан долго убеждал. Наконец ворота открылись. Но злато-серебро, драгоценности, которые хотели увезти с собой великая княгиня и Киприан, остались в городе.
Великая княгиня направилась в Кострому, к Дмитрию Ивановичу, а Киприан поехал в Тверь.
— Не выпускайте боле ни единого! — закричал кто-то из толпы. — Люди, метайте каменьями в каждого, кто захочет выйти!
Вдруг дозорные увидели конный отряд. Насторожились. Кто бы это? Оказалось — находившийся на Руси литовский князь Остей, прислал его Дмитрий Иванович.
Вошел в Москву Остей, тут же приказал сжечь все посады вокруг Кремля:
— Жгите чисто, ни единого дерева, ни тына не оставьте, чтобы не из чего было делать врагу примет.
Всем, кто мог стрелять из луков и самострелов, Остей приказал быть на стенах. Велел заготавливать камни и бревна, сказал:
— Близко уже Тохтамыш.
Приготовили большие котлы. В них будут кипятить воду, плавить смолу и лить на головы врагам, коль полезут на стены.
Ворота Кремля накрепко заперли.
Двадцать третьего августа в послеобеденное время увидели стражники с высоких башен Кремля приближавшихся татар. Тотчас запели тревожно трубы. Их высокие и звонкие голоса возвещали москвитянам, всем, кто укрылся в Кремле: враг у ворот…
Не доезжая до стены, татары остановили своих коней. Русские, приготовив самострелы и подняв луки, смотрели, что будет.
Несколько всадников отделились от отряда и подъехали к стене. Один из них спросил:
— Есть ли князь Дмитрий в граде?
— Нет его в граде! — прокричали в ответ.
Татары отъехали к своим. Потом поскакали вокруг города, внимательно всматриваясь, словно измеряли глубину рвов, высоту стен, оценивали прочность ворот, будто выбирая место для приступа.
Русские были удивлены и обрадованы, что татарская рать оказалась немногочисленной.
— Ну, этих-то мы одолеем! — говорили защитники Кремля.
— То против нас не сила!
— Да они и сами не пойдут, побоятся!
Спокойнее засыпали в эту ночь люди в Кремле.
…А наутро под стенами города увидели гражане самого царя Тохтамыша.
Он привел такую огромную силу, что ужас поселился среди осажденных. Мужественные ободряли приунывших:
