«Политический суверенитет Польши от Вашингтона и Брюсселя ограничен.
Но при этом, сохранив злотый, в отличие от стран Прибалтики не перейдя на евро, Варшава в значительной степени сохранила свой финансовый суверенитет.» [117]
«Последний опрос Польского центра изучения общественного мнения показал, что половина населения благожелательно настроена к правящей партии Ярослава Качиньского "Право и справедливость".» [51]
«Однако для России укрепление ее позиций не означает ничего хорошего.» [80]
И «для польско-российских отношений не сулит ничего позитивного: "Право и справедливость" русофобию возвело в ранг государственной политики.» [80]
«Активной стигматизации началось подвергаться все, хоть как-то связанное с Россией, да и не только с ней.
"Польская политика в отношении России со всей нашей жесткой риторикой тоже предназначена для внутреннего потребления, — замечает Гжегож Балавайдер из Опольского университета. — Польскому руководству нужен враг, оно старается создать впечатление, что нам угрожают другие страны (не только Россия, но и — по крайней мере в сфере ценностей — члены Евросоюза), а одновременно — что только действующая власть способна обеспечить полякам безопасность".
Все это лишь видимость.» [36]
А чем жить дальше?
«Особенно ныне правящей польской партии "Право и Справедливость" (PiS), сделавшей конфронтацию даже с Германией своей фирменной фишкой.
Ведь "Северный поток-1", строившийся и введенный в эксплуатацию с апреля 2010 года по октябрь 2012 года, пришелся на тот момент, когда в Польше правила партия "Гражданская платформа" (ГП), которую PiS называет не иначе, как "пронемецкой".
Так что властям ГП было немного проще вернуться в диалог с Берлином и Москвой.
Сомнительно, что "Праву и Справедливости" с ее текущей политикой — в случае повторного завоевания партией большинства в сейме Польши на предстоящих в 2019 году выборах — так легко забудут все наговоренное и сделанное.» [32]
«И причиной тому, похоже, является внутренне осознание тех фактов, наличие которых либо замалчивается, либо извращается публично.
Во-первых, это позиция Англии и Франции в связи с гитлеровским вторжением в Польшу ("странная война" против Гитлера…).
Во-вторых — действия самой Польши как накануне, так и в ходе, а, в лице «лондонского» правительства, — после этого вторжения.
А в-третьих — и это, наверное, самое главное — нынешняя, длящаяся вот уже более 30 лет антироссийская и антисоветская истерия в Польше.» [130]
