«Причем специфика предвыборного политического пейзажа была очень своеобразна.
Поделили его на две равные части, с одной стороны, как раз "Право и справедливость", а с другой — Европейская коалиция, под знаменами которой собралась почти вся оппозиция.» [80]
«Итоги таковы: PiS поддержало 45 % избирателей, КЕ — 38 %.» [81]
«Далеко за ними оказалась «Весна» (6,6 %) и Конфедерация (6,1 %).» [80]
В «КЕ» и «вокруг безыдейной "Гражданской платформы", которая правила в стране 8 лет (два предыдущих парламентских срока до 2015 года, когда власть перешла к "Праву и справедливости"), собрались, казалось бы, совершенно несовместимые политические силы.» [80]
В довершение ко всему «ранее правившая партия "Гражданская платформа" (ГП) была объявлена "немецкой агентурой".» [36]
«Политически поляки остаются разделенными, что порождает феномен "исторически-географического проклятья", когда запад страны (бывший под немцами) голосует за тех, за кого никогда не проголосуют на востоке (бывшие под русскими).
И скорее с западом, чем с востоком, солидарен юг (бывший под австрийцами).
В современных раскладах это означает, что за оппозиционную ныне "Гражданскую платформу" (ГП) голосуют «немецкая» часть, а за правящую "Право и Справедливость" (PiS) — «русская», электорат которой считает себя большим патриотом, чем две остальные фракции.
Раскол заложен глубже и связан с до сих пор не изжитыми ментальными травмами трех разделов Речи Посполитой.
Ведь 123 года жизни под властью трех империй (Австрийской, Германской и Российской) даже арифметически больше, чем 100 лет восстановления независимости, из которых к тому же одни вычитают 6 лет нацистской оккупации во время Второй мировой войны, а другие еще и 44 года существования ПНР.» [28]
В выборах участвовала «и еще более безыдейная партия «Современная», которая ничем, кроме стремления к этой «современности» похвалится не может — если не считать забавного факта, что ее основатель в спешке покинул ее, сознавая, что это тонущий корабль.
Это и Крестьянская партия, в которой власть несколько лет назад перешла к политику и министру уже во втором поколении, причем министру, ничего общего с сельским хозяйством не имеющим, а о тяготах крестьянской жизни знающим в лучшем случае по книгам классиков польской литературы.
Подключились и «посткоммунисты» (которые никогда коммунистами не были, хотя свои карьеры начали делать еще во времена социалистической Польши, а затем быстро перекрасились в "демократов") из Союза демократических левых сил.
