— Нет, Леонид Ильич, самая захудалая следующая, — всегда нужно говорить правду.
— Ты, думаешь, я не знаю! Где столько денег, чтобы к каждой деревне…
— Леонид Ильич, можно я в конце поездки про деньги? — сейчас взбрыкнёт.
— Озвучишь? — улыбнулся краешком рта.
— Непременно.
— Хрен с тобой. Вези в следующую.
Колхоз «Заветы Ильича» отличался от «Стахановца» только тем, что коровника было два, а дивчули вышли встречать в белых халатах. Это что, у них даже сарафанов нет, или это они из себя доярок изображали. Да в таком халатике не дойти до коровы. Сразу зелёным станет. Брежнев хмурился, сопровождающие шипели на Петра, он даже сам подумал, а не переборщил ли. Целый час по почти хорошей дороге возвращались в сторону Москвы. Ехали в Захарьинские дворики. Пётр сидел на сидении рядом с Брежневым и молчал. Тот тоже сидел молча, достал блокнотик и биковской шариковой ручкой, что-то каракулил. И так почерк у Генсека не очень, а тут ещё рытвины на дорогах объезжать. Самое интересное, что их недавно заделывали. Видны чёрные заплатки. Вопрос, а почему не все, как-то получается, что через одну. Мало асфальта, или слепые автодорожники? Кроты! Вон, ям понарыли.
За пару километров от «Верного Ленинца» начались улучшения. За ремонтниками стали присматривать. Ямы исчезли, перестали пропускать. Очками обзавелись. Рассмотрели.
Свернули. Остановились. Брежнев приказал. А что молодец Зарипов. Плакат на дороге: «Дорогой Леонид Ильич! Спасибо вам»! И сразу за плакатом начинается небывальщина. Стоит улица из теремов. В прямом смысле. Купили оборудование и стали сами делать оцилиндрованные брёвна. И из них полутораэтажные дома (с мансардой). И под черепичными крышами. И с резным крыльцом. И между домом и дорогой тротуар из бехатона. Двуцветный. Кирпично-жёлтый. И кедры, молоденькие, человеку по грудь, через пятнадцать метров в специальных приливах к тротуару. А с другой стороны бехатоновой дорожки из арматуры сделаны нависающие над тротуаром конструкции оплетённые девичьим виноградом. Сейчас в сентябре красные огромные резные листья прямо горят на солнце.
— Это твоя потёмкинская деревня? — Брежнев стал выбираться из машины.
— Это улица молодожёнов. Село чуть дальше. Всем, кто женится, выдаётся вот такой дом. Канализация, отопление, горячая вода. Вон, котельня, на холме.
— А там чего дымит? — рядом с котельной и правда из высокой трубы валил дым.
— Мастерская по изготовлению люстр. Художник один построил.
