Солдаты на входе топнули ногами, и мокрые Тишковы в сопровождении не менее мокрого советника посольства предстали перед сухим президентом Мексики Густаво Диасом Ордасом. Маленький очкастый негритёнок преклонного возраста. Ну, может, не совсем негритёнок, но кто-то кого-то с африканской кровью смешивал. Метис. Или как называют гибрид негра и индейца? Ага! Мы знаем! ВСЕ русские знают! Это наш национальный вид спорта. Самбо. А вот если эту самбу положить рядом снова с индианкой, то опять знакомое слово получится. Хотя, почему рядом? Поближе надо. Получится КАБРА. Ну, в смысле чупакабра. Чупакабр страшными рисуют — Густаво был не исключением. А ещё индейцы носами трутся. Нет, это будет перебор. Взасос с Брежневым — хрен с ним, но носами тереться с этой каброй…
Не пришлось. Пожали руки, обнялись. А вот девочек президент полез целовать. Чупакабр рисуют с длиннющим языком — а у Ордаса какой? Не узнал. Чмокнул обеих в лоб. Язык не высовывая.
Президент делал вид, что русские совершенно сухие, а на мрамор пола так и капали капельки. Хорошо ещё, в движении, а то бы лужи натекли. Неудобно.
— Ты чего в Мексике делал?
— Да ни чего особого.
— Вообще?
— Ну, лужу надул во дворце у Президента.
— Настоящий коммунист. Так им, буржуям, и надо.
Чай пили сидя на обитых плюшем креслах. Хана им.
— Товарищ Тишкофф, а мы можем устроить концерт группы «Крылья родины» на стадионе «Ацтека»? Говорят, что во Франции вам удалось погасить накал страстей, — переводчик так плохо говорит, что даже не смешно.
— Завтра группа прилетает.
— Правительство и я лично были бы вам очень благодарны. И обязательно спойте этот гимн. «Грядёт Сексуальная Революция» — так, кажется?
— Конечно, госпо… — Пётр чуть сморщился. Неудачно сел, и мокрые штаны врезались в пах.
— Не волнуйтесь. Вся выручка от концерта пойдёт вам. Это почти девяносто тысяч человек! Немного молодёжь расшалилась. Нужно её энергию направить в другое русло.
— И почём билеты? — А чего, сам ведь о деньгах заговорил.
— А вы почём хотите?
Пётр был нумизматом — не самым великим, но вот монета из серебра в 25 песо с олимпийской символикой у него была. Сейчас в Мексике начнётся гиперинфляция.
— Каждый билет — одна олимпийская монета в 25 песо. И мы именно их заберём.
— Это тяжёлая посылка.
— Ерунда. Две тонны серебра.
— Договорились. А может, два концерта — до открытия олимпиады ведь два дня?
— Конечно, господин президент.
— Рад, что мы договорились. Не смею больше задерживать. Вам не помешает переодеться. И носите зонтик. В это время года дожди не редкость.
