— Не пойдёт. Нужно опять экскурсии к тебе гнать.
— Ага! Все вон теплиц понастроили, так в Москве цена на зелень и огурцы упала в два раза.
— Разные у нас с тобой, Марсель, оказывается, цели. У меня — дешёвыми продуктами страну накормить, а у тебя — содрать с библиотекаря с зарплатой шестьдесят рублей рупь за пучок зелени.
— Ну уж и рупь.
— Да я так, к слову. Жди гостей, и всё честно расскажи.
— Вечно вот начальники жить крестьянину мешают, — улыбается.
Ну, ему можно, в смысле — таким тоном с министром говорить. Вся Московская область у него учится. И пусть не сам придумал, но хватка как у бульдога, хрен отнимешь.
А в этот год Москва и все городки области завалены свежими овощами и зеленью — и она на самом деле подешевела. Может, врут всё, и рынок на самом деле отрегулирует что угодно? Ну да, после того как этакую прорву денег и административного ресурса-то вбухали. Дороги подлатали, деньги на теплицы выделили, технику новую дали, преступность серьёзно проредили, и вся милиция борется с пьянством и самогоноварением.
Загадку вспомнил. Что такое зерно, прошедшее огонь, воду и медные трубы? Самогон.
— Марсель, рассказать тебе анекдот?
— Давайте, — и ручку взял. Записывать будет?
— Маленький мальчик, вернувшись из деревни в город, заявляет родителям:
«Мама и папа! Это неправда, что корова даёт молоко. Его из неё вытягивают силой.»
— Не смешно.
— Почему?
— Это вы на меня намекаете, чтобы опытом делился.
— Вот к Герою тебя представлю в следующем году. Не подведи. Там ведь в характеристике нужно будет написать про наставничество.
— Эх, опять к нам едет ревизор.
— Знаешь, товарищ Председатель, что Уинстон Черчилль сказал перед смертью?
— «Собаке — собачья смерть»?
— Нет. Он сказал: «Я думал, что умру от старости. Но когда Россия, кормившая всю Европу хлебом, стала закупать зерно, я понял, что умру от смеха.»
— Не воскресим, но попереворачиваем.
— Сам хочу.
Приехала в Москву французская делегация во главе с министром сельского хозяйства Пьером Рабулье. Пётр встречает. Рядом — Гагарин и Будённый, и оба в военном. Один — генерал, другой — маршал, и все в орденах, аж позвякивают. Повозили делегацию по совхозам, по колхозам и прочим сельхозам — ну в смысле станций всяких семеноводческих. Потом отвезли в гостиницу «Метрополь» и фуршет устроили. Назюзюкались все, и дёрнуло Петра спросить товарища Рабулье:
— А чег-го эт-то вы в СССР про сссельссское хозз-зяйствво узнатть хотт-титте, тёззка?
Пьер икнул и говорит на русском без акцента:
