Может быть и осуществились планы отца, если бы не грянула ынкылап — революция… От далекого Петрограда докатилась до сыпучих песков Туркменистана. Правда, немалое время прошло, прежде чем установилась новая власть в отдаленных уголках царской России. И не стало отар у Овеза, отобрали землю и поливную воду, ушли батраки. Рушились байские хозяйства, организовывались колхозы. Тревожное было время, приходили из-за кордона банды басмачей и бритоголовые курбаши старались перещеголять друг друга в жестокости и насилии.
Как ни тщательно проходила реквизиция байских хозяйств, но сумел Овез утаить в песках часть скота, да и в тайниках было кое-что припрятано… Появилась мысль: уйти вместе с другими баями за кордон, переждать там смутное время. Будет же когда-нибудь конец большевикам… слыхал об этом от благочестивых!
Семейный совет состоялся в один из летних вечеров, когда работы по дому были закончены и солнце ушло за горы, словно желая дать отдых измученной зноем земле. Сидели на айване втроем: женщинам при таком разговоре присутствовать не полагалось…
Догадывались сыновья, что отец принял уже решение и просто хотел слышать мнение сыновей.
Объяснив положение, отец неторопливо отхлебнул из пиалы и произнес:
— Что скажешь, Бекмурад?
Узкоплечий, гибкий как молодой барс юноша сверкнул в сторону отца быстрыми черными глазами:
— Уходить надо! Пока большевики нищими не сделали! Чего ждать?
Видимо, вопрос отца не застал его врасплох — он давно подготовил ответ и был уверен в правоте.
— Пойдем, а нас пограничники задержат! Тогда что? — задал вопрос Клычмурад. — Курбаши Дурды Мурт сказал, что Советам скоро конец. Инглизы войну начнут и прогонят большевиков. Надо здесь ждать…
— Тебе бы только шурпу жрать и на кошме брюхо чесать, — запальчиво крикнул Бекмурад.
— Что ты сказал? — вскочил с кошмы Клычмурад, — повтори!!
Они стояли друг против друга. Высокий, поджарый, с острым подбородком Бекмурад и здоровый, тяжелый Клычмурад.
Отец следил за ними, неторопливо прихлебывая чай. «Бекмурад задиристый, но трусоватый, первым в драку не полезет, если знает, что противник сильнее, — думал Овез, — и внешностью, и характером в мать пошел. Клычмурад свернет ему шею как цыпленку. Да только не сделает этого — злость в нем сразу перекипает. Отходчив сердцем. В кого уродился такой? Внешне на меня похож как две капли, а вот нутром — не пойму в кого?»
— Повтори! — сжимая увесистые кулаки, еще раз спросил Клычмурад, и шагнул к брату.
