Кстати, похоже что и правда оргазм. Я слышал, что такое бывает, и нередко — неконтролируемая реакция организма человека. И неважно — у мужчины, или у женщины. Если пропустить через тело единовременно мощный поток исцеляющей энергии, результат будет именно таким — в девяноста процентов случаев.
По крайней мере мне так говорил мой учитель, а он-то знает толк в лечении. Хихикал, рассказывая — мол, теперь ты знаешь, почему лекари пользуются таким успехом у женщин. Стоит лекарю только захотеть, и женщина получит такой сочный оргазм, что не забудет о нем никогда и ни за что! И о лекаре, и об оргазме. Особенно это касается тех женщин, которых природа обделила способностью получать этот самый оргазм. А таких, как ни странно, очень даже солидный процент от общего числа особей женского пола.
Честно сказать, я тогда не особо заинтересовался этой информацией. Мне было четырнадцать лет, и я не собирался заниматься продажей снадобий для женщин, неспособных получить удовлетворение. Есть и гораздо более интересные темы, хотя и менее прибыльные. За снадобье, которое вызывает у женщин оргазм можно драть очень даже приличные деньги — опять же со слов моего учителя-лекаря.
— Что со мной было?! — Диора бледна, но хмель из нее выбило, как мяч из ворот вратарской ногой — Это…это было незабываемо!
— Ты была пьяна, я тебя немного полечил — поясняю я, не углубляясь в подробности.
— Да я не о том! — отмахивается она, и щупает живот, который только что перестал дергаться — Я о том…
Закончить она не успела, рядом послышался голос мужчины — холодный, презрительный, властный:
— Господин…не знаю, как вас там! Вы посмели прикоснуться к моей женщине! Танцевать с ней без моего разрешения! Вы обнимали ее, шептались с ней! Я имею честь вызвать вас на дуэль!
— В час дня, на плацу — обреченно вздыхаю я, и добавляю — Вы все с ума посходили, что ли?! Вы сегодня дадите мне поесть, в конце-то концов?! Задолбали своими дуэлями! Вам делать больше нечего, что ли?! Лучше бы службу несли как следует, а не ворон считали!
— Как ты смеешь?! Как ты смеешь?! Мерзавец, как смеешь?! Я вызываю тебя! Я вызываю тебя!
Да твою ж мать! Три гвардейца, один другого шире. Возвышаются надо мной, как три осадные башни. Тот, что начал первым — мужественно-смазливый, с квадратным подбородком на самоварной роже. Двое других погрубее, но тоже важные, преисполненные значимости. И где же я вас всех хоронить буду?!
— Я могу узнать, о какой даме вообще идет речь? — осведомляюсь я, глядя на первого «вызывальщика».
