Пою всегда, когда хорошо на душе. Когда раньше возвращались с чемпионата мира и Чайковская видела, что настроение у меня хорошее, то сразу же просила: «Пой». И я, невзирая на то что голос у меня давно осипший от вечного крика на катке, начинаю петь, увлекаюсь, и остановить меня невозможно.
Однажды я возвращалась с тренировки. В Москве начиналось лето, окна были распахнуты, и, еще идя по двору, я услышала пение. По всему нашему подъезду были выставлены стулья и открыты двери, практически все соседи переселились из квартир на лестничную площадку. Дома Володя репетировал с Евгением Нестеренко. И все на лестнице сидели и слушали.
Я, естественно, знакома с множеством людей, чья профессия в той или иной степени связана с музыкой. Но были среди них те, кто особенно мне дорог. И прежде всего — Альфред Шнитке. Талантливый, тихий человек, избегающий шумных компаний. Я познакомилась с ним давно. Преследовала в свое время так же, как и Гладкова. Музыка Шнитке к фильму «Спорт, спорт, спорт» полностью перевернула мое представление о современной классической музыке. Я очень хотела ее использовать в своей работе. Долго звонила Шнитке. Звонила, пока не добилась согласия составить для меня партитуру. Альфред посвятил Володе один из своих концертов.
Полная противоположность замкнутому Шнитке Евгений Баранкин, музыкальный критик, журналист. Редчайший дар общения с людьми. Необыкновенно остроумный человек, к тому же музыкально эрудированный. Если Вова чего-то не знает, он звонит Жене.
Жизнь с Володей подарила мне много прекрасной музыки, дружбу с самыми замечательными музыкантами. Я говорю об этом и сразу вспоминаю первое прослушивание парного фортепьянного концерта Крайнева — Вцардо, когда они сыграли «Вариации на тему Паганини» Литославс-кого. Нас, будущих зрителей, которые сидели на кухне за чаем, они позвали к Володе в кабинет. И мы долго, после того как они перестали играть, не могли вымолвить ни слова. Вова подарил мне много своих талантливых друзей: Спивакова, Рудина, Башмета.
Он складывается по-разному, но всегда превращается в бесконечную гонку. Тренеры одиночников встают обычно в шесть утра, потому что заведено неведомо кем и когда — с семи у одиночников тренировка, тренеры пар и танцоров появляются на катке после, но и уходят позже. Приходит тренер на работу, переодевается во все зимнее (если даже на улице лето), раньше в валенки и шубы, а сейчас во все надувное и поролоновое, становится похожим на шар, надевает коньки — неважно, сколько тренеру лет — и идет на лед вместе со своими учениками. Только так и не иначе начинается день у любого тренера по фигурному катанию.
