– Я подозреваемый? – директор произносит это с нескрываемым недовольством.
– Наша работа заключается в том, чтобы подозревать всех, кто имеет хотя бы мало-мальское отношение к преступлению.
– Какая же неинтересная у вас работа, – директор отстраняется от входа в кабинет. – Интересно мне знать, какое отношение я имею к вашему преступлению. Проходите в мой кабинет, там побеседуем.
Все проходят в небольшую комнатку без окон, будто попадают в подвал. У дальней стены стоит лакированный старый стол. На нём красуется лампа, тускло освещающая помещение тёплым светом. Слева такой же старый, как и стол, шкаф с приоткрытыми дверцами, за которыми висят вещи. И всё кругом, уже как по традиции, усыпано пылью. Хромов приоткрывает двери шкафа, видит висящее на вешалке пальто. В это время директор магазина усаживается за стол и жестом предлагает полицейским сесть напротив него. Роман садится на покосившуюся табуретку, а капитан остаётся стоять. Надоело ему валяться в этой чёртовой пыли.
Стажёр открывает рот, хочет задать вопрос директору, но Борис опережает его:
– Где вы были днём третьего сентября?
– Во сколько именно?
– Весь день, – Хромов говорит жёстко, директор вжимается в спинку стула и весь краснеет.
– У меня был выходной день, отгул. Я же директор, за магазином надо следить. Бухгалтерия там, всякие поставки. Очень устаю. Один. Как белка в колесе. Редко отдыхаю. Так вот, с самого утра третьего сентября сего года я был на озере, ловил рыбу. Люблю порыбачить, знаете ли, но не профессионально, так, любительски, – директор вынимает из кармана платок и протирает лоб. – Потом началось солнечное затмение, я наблюдал его с берега. Вы не представляете, какое это невероятное зрелище. Удивляешься, на что иногда способна природа и Вселенная…
– Дальше, – капитан не намерен слушать рассказы о природной красоте и прочем дерьме. Ему нужна конкретика!
– После затмения я пошёл домой и весь остаток дня провёл дома, – директор вновь вытирает лоб, затем трёт платком уголки губ. – Занимался домашними делами. Знаете ли, там, постирал, приготовил ужин. Я же холостяк со стажем, живу один.
– Вы весь день были один?
– Да.
– Получается, что алиби у вас нет, – Хромов почти уверен, что директор не причастен к изнасилованию, но никогда нельзя исключать людей из списка подозреваемых, даже если уверен, что человек не виновен.
– Стало быть, нет.
– Мы хотим посмотреть записи с камер за третье сентября, – капитан резко меняет тему, хочет посмотреть на поведение директора. Но тот спокоен.
