Я сжал руку вокруг чашки с кофе, когда, казалось, напряжение в комнате запульсировало между нами. Мне нужно было столько всего сказать, но, смотря, как она съежилась у двери, все слова вылетело из моей головы.
Она сделала шаг назад, когда я встал, и нервно сглотнул, когда ее спина ударилась об дверь.
— Я все еще хочу, чтобы ты присматривала за детьми… — начал я, и, наконец, наши взгляды встретились.
— А почему ты должен не хотеть? — перебила она меня с паникой в голосе.
— Нет, не должен. — Я покачал головой. Все шло не по сценарию. — Я просто говорю, на случай, если ты переживала, что не сможешь проводить время с детьми.
Я мог слышать ее тяжелое дыхание в тихой комнате, и на секунду задумался, нет ли у нее приступа панической атаки. Ее лицо побледнело, и она немного покачнулась.
— Я не переживала, — прошептала она, ее глаза были широко распахнуты и напуганы. — Я не думаю…
— Послушай, я знаю, что ты не сделала это злонамеренно…
— Что, прости?
— … и я не должен был вывалить все дерьмо на тебя. Твоя помощь с детьми огромная, и я знаю, что ты, вероятно, не планировала это.
— Я не планировала это, — прошептала она мягко.
— Поэтому хочу сказать, что я с радостью забуду об этом. Давай вернем все, как было прежде. Без лишних драм. — Я кивнул, радуясь, что, наконец, смог сказать то, что хотел.
— Хочешь сказать, что я прощена? — спросила она, снова глядя поверх моего плеча.
Я сделал паузу, что-то в ее голосе заставило меня поставить под вопрос весь наш разговор. Я вроде все сказал, не так ли? Я все еще хотел, чтобы она сидела с детьми, и знал, что она не хотела быть сукой, и просто хотел двигаться дальше… Да, я все сказал.
— Да, Кэти, ты прощена, — ответил я, чувствуя облегчение, что разговор окончен. Все может вернуться на свои места. Она останется, и мне не придется беспокоиться, что у моих детей будет очередная разрушительная потеря так скоро после смерти их матери.
Она кивнула и развернулась, прежде чем направилась к лестнице.
— Я пойду наверх и прилягу на полу у Сейдж на часик, прежде чем она проснется, — сказал она спиной ко мне. — И, Шейн?
— Да?
— Пожалуйста, не называй меня Кэти.
— Ублюдочный супердонор спермы из Огайо! — сердито кричала я, тряся в руке маленькую палочку, как будто от этого изменится результат. Я даже не была уверена, что говорила, но слова легко соскальзывали с моего языка, а мне хотелось ругаться.
Я, бл*дь, была беременна, и я не знала, кто бесил меня больше: Шейн, из-за его достаточного количества сперматозоидов или врач, который, должно быть, неправильно поставил мне укол противозачаточного.
