Так его каждый раз встречали из Москвы, с занятий.
Не помню уже, сколько прошло дней, когда однажды за полночь, когда я уже собирался ложиться спать, в квартире у меня раздался телефонный звонок. Говорил Богословский:
— Только что Александр Сергеевич сообщил из Москвы: наш струнный оркестр занял второе место на конкурсе. Ему предложено в ближайшие дни выступить по Всесоюзному радио. Поздравляю вас, Василии Андреич, и от моего имени поздравьте музыкантов.
Конечно, ребятам новость эту сообщить можно было и завтра утром, но я не выдержал, наспех оделся и побежал в четырнадцатый корпус. Здесь уже все спали. Я разбудил старосту оркестра Бернадского и сообщил ему новость. Пять минут спустя все оркестранты — кто одетый, кто и прямо в трусах, уже собрались в комнате репетиций. Я им передал слова Богословского, и они трижды прокричали: «Ура! Ура! Ура!»
Угомониться они уже не могли и проговорили до рассвета. Разумеется, я был с ними в эту ночь и не выспался.
Зато как нас всех поздравляли на следующий день! Торжествовала вся коммуна: знай наших!
* * *
В конце недели, уже после выступления нашего оркестра по Всесоюзному радио меня вызвал Богословский к сказал:
— Не хотите ль поехать в Крым?
Чего-чего, а такого вопроса я не ожидал. Едва переступил порог — и такая приятность.
— Охотно бы побывал. В Крыму я не был.
— Отлично. Час назад с Лубянки позвонил Островский… ну, знаете, конечно, начальник АХУ ОГПУ, и сказал, что весь наш струнный оркестр премируют поездкой на месяц в санаторий им. Дзержинского в Кореизе, на берегу Черного моря, в бывший дворец князя Юсупова. Коллектив будете сопровождать вы и Александр Сергеич.
Вот это новость! Я опять бросился в четырнадцатый корпус.
Началась лихорадочная подготовка к отъезду в Крым. «Струнники» захлопотали о гардеробе: всем непременно хотелось приобрести белые брюки, белые ботинки, белые рубашки «апаш» — с короткими рукавами. Все это раздобыть в Москве и было поручено директору нашего коммунского кооператива.
Отъезжающие из всех сил «вкалывали» на производстве, каждому хотелось заработать на поездку побольше карманных денег. Управляющий Кузнецов отдал бухгалтерии распоряжение не удерживать из получки «струнников» деньги, отпущенные за курортную одежду: после рассчитаются.
В дальний вояж отправились с инструментом, заняли целый вагон. И Чегодаев и я тоже оделись «по сезону». Вид у всех был не только праздничный, но и нарядный. Из Севастополя мы поехали автобусом. Миновали Байдарские ворота, взяли круто в гору, взобрались на перевал и у всех дух захватило — море! Гитарист Зудин, или в просторечии «Зуда», вытаращил глаза, заорал:
