Эта фраза напрягла меня куда больше, чем поведение обезумевших пассажиров. Прыгнув на платформу между эскалаторами я скачками бросился наверх. Сразу несколько человек попробовали последовать за мной, но съехали вниз. Неподготовленному человеку по такой поверхности бегать противопоказано. А мое увлечение трейсом и скалолазанием позволяло выписывать любые финты. Да и босокеды с липнущей подошвой помогали.
Взбежав на самый верх, я наткнулся на замершую толпу. В реальности по головам не пойдешь. Задние ряды напирали на передние. Выдавливали людей наружу. Но, как и говорил полицейский внизу, бежать было некуда. За поликарбонатными дверьми творился настоящий хаос. Оказавшиеся впереди люди цеплялись за створки, упирались в перекладины и двери, чтобы их не выдавили наружу.
Ветер с гулом и визгом прорывался сквозь щели. Сквозь жуткий вой доносились крики и отборный мат. Прямо мимо дверей ураган протащил боком автомобиль. Затем закружил его, словно ребенок игрушку, и унес куда-то в непроглядный буран.
— Успокойтесь, блядь! Отставить панику! — выкрикнул обозленный и весьма помятый полицейский, поднявший к потолку руку с пистолетом. Призывы не подействовали. В отличие от нескольких глухих хлопков, после которых с потолка посыпалась штукатурка. Толпа медленно подалась назад. — Спускайтесь на платформу! Там безопаснее! И успокойтесь уже!
Будь его собственный голос чуть более уверенным — возможно, подействовало бы лучше. Но перед угрозой применения оружия люди все же начали отступать. Я остался сидеть на турникете, глядя на растерянные и озлобленные лица. Пятеро полицейских тоже остались наверху, блокируя двери.
Толчки не прекращались. Как и буран за окнами. Висящие под потолком неоновые лампы качались словно маятники. Сыпалась пыль и мусор. Люди продолжали бесноваться. Но здравый смысл заставили их спустится.
— Все вниз! — упорствовал начальник станции, держа пистолет на виду. Его помощники непрерывно терзали шипящие рации. Наверху делать было нечего. Да и угрозу я воспринял вполне серьезно. Вместе с остальными спустился на перрон. Бешеный ветер больше не терзал уши, а толчки не казались чем-то ужасным. В Союзе строили на совесть.
Вновь достав наушники, я залез в телефон. Но моя музыка оказалась отключена. Вайфай не отвечал. Сеть отсутствовала. Нахмурившись, я попробовал переключиться на мобильный интернет, но и он оказался недоступен. Впервые в моей жизни в городе отсутствовала связь. Я даже несколько растерялся, не понимая, что происходит.
