Я бросился туда, и через несколько секунд на душе у меня стало легко и спокойно. Корова не только удивительно, прямо как по волшебству выздоровела, она выглядела на редкость хорошо. Я подошел к ней и почесал основание хвоста. Она была очень кротким существом и только оглянулась на меня, не переставая щипать траву. Ее еще недавно запавшие глаза снова стали выпуклыми и ясными.
Ей, видимо, понравился особенно зеленый участок дальше по лугу, и она неторопливо направилась туда. Я шел за ней и не мог налюбоваться, как она нетерпеливо дергает головой, отгоняя мух. Покряхтывание исчезло, вымя покачивалось между задними ногами тяжелое и тугое. Просто невозможно было поверить, что передо мной та же корова, которую я оставил вчера в таком жалком состоянии.
Освобождение от грызущей тревоги было упоительным, и тут я увидел, что мистер Бейлс перебрался через ограду соседнего луга. Очевидно, он еще чинил там дверь сарая.
Он направился ко мне, а я подумал, что надо бы удержаться от проявлений торжества. Он, безусловно, чувствует себя неловко: ведь вчера он применил домашнее средство, ясно показав, что не доверяет мне, да и весь его тон свидетельствовал о том же. Впрочем, винить его за это не приходилось – бедняга совсем извелся от беспокойства. Да, конечно, не следует слишком открыто радоваться своей победе.
– Добрый день, мистер Бейлс, – сказал я, скрывая ликование. – Роза сегодня выглядит отлично, не правда ли?
Фермер снял кепку и утер лоб.
– Верно. Прямо-таки не та корова.
– По-моему, больше она в лечении не нуждается, – сказал я и не удержался от самого легкого укола (хоть на это-то я имел право?). – Все-таки неплохо, что я сделал ей вчера еще одно промывание.
– Что вы воду-то в нее накачивали? – Мистер Бейлс поднял брови. – Это тут ни при чем.
– Но как же? Ведь оно ее вылечило!
– Да нет, молодой человек. Ее Джим Оукли вылечил.
– Джим?.. Но какое отношение…
– Он взглянул на нее вечером. Джим по вечерам часто приезжает. Ну, как он Розу увидел, так сразу и сказал, что с ней делать. Она ведь прямо издыхала. От вашего накачивания ей ничуть не полегчало. А он велел мне хорошенько погонять ее по лугу.
– Что?!
– Ну да. Он такое у них раньше не раз видел, и всегда от хорошей пробежки они мигом выздоравливали. Ну, мы привели Розу сюда и давай ее гонять, как он велел. И черт побери, помогло! Ей прямо на глазах лучше стало.
Я выпрямился.
– А кто такой, – спросил я холодно, – этот Джим Оукли?
– Он-то? А почтальон.
