– Калли, – шепчет Дес, наклоняясь ко мне. – Феи умирают. Люди умирают. С Иным миром что-то происходит, и происходит прямо у меня под носом.
– А что, если я откажусь? – спрашиваю я.
Стиснув зубы, он несколько секунд внимательно смотрит на меня.
– Я заставлю тебя. Несмотря ни на что.
Ну конечно, так я и думала. Он предпочел бы добровольное согласие, но воспользуется моими способностями в любом случае.
– Значит, у меня просто нет выбора, – говорю я. – Я сделаю это.
Вот так и вышло, что я снова имею дело с Торговцем.
Декабрь, восемь лет назад
– Скажи, а чем ты занимаешься, когда не заключаешь сделок? – спрашиваю я Деса, который, растянувшись на полу в моей комнате, листает учебник.
В руке у него ручка, и я уже не раз видела, как он царапает что-то на полях. Я начинаю всерьез опасаться, что он рисует в моем учебнике что-нибудь неприличное, но когда мне удается подсмотреть, я вижу собственный портрет. Всего лишь набросок, но очень похоже – черт возьми, помимо всего прочего, он еще и талантливый художник.
– И когда не свожу с ума маленькую сирену? – добавляет он.
– Да, что ты делаешь кроме этого? – улыбаюсь я.
Из коридора доносится смех соседок по этажу – они спешат в столовую, на обед. Они стучат в соседнюю дверь, приглашая Шелли и Тришу пойти с ними. Я слышу их шаги у своей двери, и у меня возникает крохотная, робкая надежда на то, что они постучатся и ко мне – несмотря на то, что Десмонд здесь.
Но девушки проходят мимо, не задерживаясь.
– Ты же знаешь, они нас не слышат, – замечает Дес, не поднимая взгляда от учебника.
Я этого не знала, но не раз удивлялась про себя тому, что никто ни разу не спросил насчет мужского голоса, доносящегося из моей комнаты. Стены здесь тонкие, как бумага.
– Это очень любезно с твоей стороны, Дес, – говорю я.
– Мне не нравится, когда посторонние суют нос в мои дела. К тебе это не имеет отношения.
– Ну конечно. – Боже упаси, ни в коем случае нельзя допустить, чтобы за Торговцем закрепилась репутация доброго человека.
– Кроме того, мое имя – Десмонд, а не… Дес, – раздраженно добавляет он.
Значит, уменьшительное имя его раздражает? Вот зануда.
– Я перестану называть тебя Десом как только ты прекратишь звать меня херувимчиком.
Он что-то неразборчиво ворчит.
Я устраиваюсь в компьютерном кресле и некоторое время смотрю, как он рисует. И пока я сижу так, пристально глядя на него, сердце то замирает, то снова начинает колотиться.
Закрыв глаза, я могу вообразить, что мы с ним вовсе не в убогом общежитии, что я не должна платить Торговцу за его визиты, что я нравлюсь Десу не меньше, чем он – мне.
