.
Султана обуяло бешенство. Хотя его потери были незначительны, унижение от провала и ущерб, нанесенный боевому духу турок, были велики. В письме, которое тогда же написал ему из главных религиозных авторитетов, находившихся при его лагере, шейх Ак-Шамсуддин, говорилось, что люди винят его в принятии неверного решения, и шейх сурово наказывал ему покарать виновных в поражении, чтобы подобное не случилось и в его сухопутных войсках. На следующий день Мехмед вызвал к себе Балтоглу и публично заклеймил его как изменника, труса и глупца и приказал его обезглавить. Несчастный адмирал, тяжело раненный в глаз камнем, брошенным с одного из его собственных кораблей, спасся от смерти только благодаря тому, что его офицеры засвидетельствовали его стойкость и отвагу. Его приговорили к лишению не только постов адмирала и правителя Галлиполи, который передали одному из доверенных лиц султана Хамзе-бею, но и всего личного имущества, которое раздали между янычарами. После этого его отколотили палками по пяткам и отпустили доживать остаток дней в нищете и безвестности.
С самой первой неудачной попытки прорвать заграждение Мехмед ломал себе голову, как овладеть Золотым Рогом. Горькое поражение заставило его действовать без промедления. Пока 20 апреля бушевал морской бой, бомбардировка стен не прекращалась. 21-го числа она возобновилась еще беспощаднее, чем прежде. За день была разрушена большая башня в долине Ликоса, называвшаяся Вактатинской, рухнула и большая часть наружной стены под нею. Если бы турки тогда же пошли на общий штурм, защитники, как они сами считали, не смогли бы их удержать. Но в тот день султана не было на стенах; и никто не отдал приказа к атаке. После наступления темноты пролом заделали с помощью балок, земли и щебня.
Мехмед провел день у Двойных Колонн. Его изобретательный ум нашел выход из затруднения. Один итальянец на службе у султана, вероятно, предложил ему перевезти корабли по суше. Венецианцы во время одной из своих недавних ломбардских кампаний триумфально доставили целую флотилию на колесных платформах из реки По на озеро Гарда. Но там перед ними лежала равнина. Перевозить корабли из Босфора в Золотой Рог через горную гряду, которая нигде не опускалась ниже двухсот футов над уровнем моря[63], было куда сложнее. Султану для этого не хватало ни людей, ни материалов. В первые дни осады его инженеры начали строить дорогу, которая, по всей видимости, проходила от Топхане вверх по крутому склону долины в сторону нынешней площади Таксим, затем забирала немного левее и спускалась по долине ниже современного британского посольства к низменности у Золотого Рога, которую византийцы называли Долиной Источников, теперь она зовется Касымпаша. Если моряки в Золотом Роге или жители Перы заметили строительство дороги, они, безусловно, предположили, что султан просто хочет иметь более легкий способ добираться до своей военно-морской базы у Двойных Колонн. Туда свезли древесину для изготовления колесных стапелей для кораблей и своего рода откаточного пути; были отлиты металлические колеса и собрано немало волов. Между тем несколько орудий разместили в Долине Источников.
