Корейским подданным, имеющим дома, запрещалось принимать к себе на квартиру своих соотечественников. Таким образом, большинству корейцев не оставалось ничего другого, как идти в сельскохозяйственные рабочие, в батраки.
* * *
Вопрос о переселении корейцев, их переходе в русское подданство вызвал среди царской администрации разногласия.
В первое десятилетие переселения корейцев русская администрация относилась к ним благожелательно, охотно принимала их в подданство, предоставляла землю. Это объясняется тем, что корейцы, осевшие в крае, в той или иной мере способствовали развитию земледелия. Кроме того, переселение означало прилив дешевой рабочей силы в города, увеличение числа арендаторов и батраков в хозяйствах кулаков-стодесятинников и казаков. Генерал-губернаторы Корсаков и Духовской были сторонниками использования корейцев для ускорения заселения края. Этой точки зрения придерживались адмирал Фуругельм и другие царские сановники. Благодаря этому корейцы первого эмиграционного потока были приведены к присяге и получили наделы.
Корейцам, не принявшим русское подданство, также разрешалась аренда государственных земель, преимущественно в отдаленных от границы районах, по реке Хору, где образовалась деревня Александрово-Михайловка, и по Иману, где возникли деревни Лукьяновка и Августовка.
При генерал-губернаторе Гродекове, продолжавшем политику генерала Духовского, в 1898 г. русское подданство приняли оставшиеся переселенцы первой категории. Корейцам, прожившим в крае не менее пяти лет, был обеспечен прием в подданство. Корейцы переселенцы, отнесенные к третьей категории, получили разрешение селиться по рекам Иману, Хору, Кии и Амуру. Впоследствии они образовали здесь 50 корейских селений.
В 1905 г. в Приморской области насчитывалось 34 399 корейских переселенцев, из которых 15 122 (730 мужчин и 7192 женщины) были приняты в русское подданство (ЦГАДВ, ф. 87, оп. 4, д. 1593, л. 13).
Итак, если до конца XIX в. определяющей идеей колонизационной политики царизма на Дальнем Востоке было использование стихийного потока беженцев из Кореи для заселения края и привлечения дешевой рабочей силы, то в начале XX в. определяющим мотивом: политики царизма стало стремление к отысканию «колонизационных фондов» для выселения обнищавшего крестьянского населения из России с целью спасения помещичьего землевладения от народных волнений. Лучшие уголки края теперь заселялись колонизаторскими элементами, а в отношении корейских переселенцев проводилась политика вытеснения под предлогом борьбы с «желтой опасностью».
