— Эдвин прав, — поддержал Гаэр-аш.
— Неплохо было бы найти того, кто знает больше о тёмных лордах, — сказал Норт.
«Гобби», — подумала я.
И соответственно спросила:
— Гобби уже вернулся?
— Да, со мной, — сообщил Эдвин.
Я поднялась с подлокотника ректоровского кресла, вежливо пожелала всем доброй ночи и пошла к себе.
Как я и предполагала Гобби ждал в моей спальне, сидя за столом с тарелкой супа. Едва я зашла, указал на двери, тут же закрыла и заперла. Подойдя, села за стол напротив умертия и приготовилась узнавать новости. Новостей оказалось много.
«Первое», — начал писать Гобби, пододвинув к себе блокнот: — «Мэнер Уткоме рассказал Рханэ кто я».
— Это проблема? — мне стало тревожно за него.
«Сложно сказать. Раньше никто бы не поверил в то, что моё сознание вернулось ко мне, но теперь когда они считают тебя потомком Проклятой Калиан, министр с лёгкостью выдвинул версию о том, что я не безмозглое умертвие. Причём проговорил это, пристально глядя на меня. Не грызи ногти!»
Сама не заметила, как от волнения начала их обкусывать.
«Перестань переживать, я боец Мёртвых игр, любое вмешательство в моё тело запрещено. К тому же, против этого резко высказался принц Ташши.»
— А Гаэр-аш?
«Не волновался, как и я.»
Гобби посмотрел на меня своими чуть фосфоресцирующими глазами и продолжил:
«Риа, ты ведь поняла, что я не простой подданный Горной Империи?»
— Ты имеешь в виду Королевства гоблинов? — с улыбкой спросила я.
«Пока ещё королевства, но в будущем я планирую брак нашего наследника с кронпринцессой Алитеррой, после которого мою страну, несомненно, признают империей.»
Я посмотрела на него с откровенным сомнением. Гобби — обычный гоблин, с меня ростом и субтильным телосложением, а вот правящая династия — воины. Они такие же как Ыгрх, то есть в полтора человеческих роста как минимум, огромные, с буграми вздувшихся мышц, способные руками крошить камни. Хотя — тёмные леди вроде чуть больше нас, людей. И всё же как по мне, подобный союз был бы несколько странным.
«Поверь, брак состоится», — написал Гобби. — Алитерра втянута в попытку переворота, рано или поздно императору станет известно об этом, а я в свою очередь не отступлю, и оставлю это требование неизменным».
Он помолчал, глянул на меня, и написал:
— Это не важно, — ответила совершенно искренне. — Я рада, что ты вспомнил свою прежнюю жизнь, мне немного грустно, что ты уйдёшь из моей, но в целом — для меня совершенно не важно кто ты.
