— Когда завершите, вот полотенца, следом наденете халат и позвоните в этот колокольчик, — мне указали на маленькое серебристое приспособление, — мы придём и займёмся вашими волосами.
И затем все трое разом:
— Приятного купания.
После чего выпорхнули серебристыми пташками за дверь.
Раздевалась я осторожно, помня о щите, наложенном Эдвином, но как ни странно он не был виден, и не ощущался совершенно. А вот едва я, раздевшись, забралась в ванную, заметила, что все розовые лепестки, равно как и пена, с моим телом не соприкасаются. Вода оказалась очень приятной, на коже образовывались мелкие пузырьки и устремлялись вверх, от лепестков исходил удивительный аромат, а следы от синяков и ссадин, которые залечил Норт, сходили на нет.
* * *
Норт…
Стоило только вспомнить о нём, и на душе стало как-то не по себе. Не сразу даже поняла, почему. А потом как нахлынуло — кровь Проклятой Калиан, фактически сплошное приворотное зелье, текущее в моей крови… И простонав погрузилась под воду с головой. Не хотелось даже думать об этом. По факту, я бы предпочла и не знать. И я лежала под водой, зажмурив глаза и не дыша, словно хотела спрятаться от этого знания.
Но внезапно как удар молнии в беспросветном мраке мне вспомнились слова Гаэр-аша: «Интересен сам факт пробуждения крови. Я встречал источники, заверяющие, что кровь в женщине Хаоса просыпается с симпатии к мужчине. К достойному уважения мужчине. Но это определённо не твой случай».
Не мой случай?
Я резко села, вынырнув из ванной. С моих волос стекала вода вперемешку с лепестками роз, глаза защипало, видимо из-за всего, что в эту воду засыпали, а перед глазами пронёсся тот миг, когда я впервые увидела ректора. Отчим втолкнул меня в кабинет, заулыбался, поспешил к лорду Гаэр-ашу рассыпаясь в любезностях, фальшивых изъявлениях и заверениях, как и всегда пытаясь очаровать собеседника, у Даге наличествовало это умение. Но ректор Некроса остался глух к обаянию моего отчима, он посмотрел на меня, указал на кресло и произнёс: «Трупов», поздоровавшись именно со мной первой. И этот внимательный серьёзный взгляд серо-дымчатых глаз, и мой неловкий ответ на его приветствие, за которое стало так стыдно… Пожалуй, такое смущение я тогда испытала впервые в жизни… На артефакторском факультете со мной такого не случалось, да и сложно испытывать смущение перед преподавателями, которых я знала с детства, а что касается наших парней — их всех, как и меня, больше интересовали артефакты и амулеты. Да и в целом я себя в академии Сирилла даже девушкой не ощущала, адепт и адепт.
