Еще одна вещь, которую стоит отметить в картах, это то, что они обязательно пропускают всевозможные детали. Конечно, именно поэтому реальные карты полезны. Гораздо проще носить схему парка в заднем кармане, чем сам парк. Карты опускают детали, которые могут сбивать с толку, если вы пытаетесь ориентироваться по каждой птице, растению или машине на улице.
Однако карты перестают быть полезными, когда их принимают за то, что они представляют. Вы не можете играть в мяч на бумажной карте парка. Таким же и язык – отличный слуга, но ужасный хозяин. Или, попросту говоря, слова – замечательные инструменты, но согласно старой пословице дзен: «Вы используете инструмент, или инструмент использует вас?»
Я считаю, что в тот момент, когда вы ошибочно принимаете голос в своей голове за того, кем на самом деле являетесь, инструмент использует вас. Язык создает историю, и эта история с нашими воспоминаниями и ощущением командного центра прямо за лбом создает иллюзию самости, с которой отождествляет себя практически каждый человек на планете. Точно так же, как мы ошибочно принимаем слова за то, что они представляют, мы используем наши основанные на лингвистике мысли в качестве фундамента для вымышленного «Я». Большинство людей знакомо с американской писательницей Хелен Келлер, которая в очень раннем возрасте потеряла и зрение, и слух. Особенно показательно ее заявление о том, что чувство самости у нее появилось только после того, как она выучила язык[40].
Давайте рассмотрим некоторые другие способы, которыми язык может влиять на наше восприятие реальности. Например, принято называть замороженные продукты «свежезамороженными». Это слово было источником пресловутых тирад известного шеф-повара Гордона Рамзи. Как он категорично выразился: «Свежезамороженный… нет такого слова: продукт или свежий, или замороженный». Но маркетологи знают, что написание слова «свежий» на упаковке изменит наше восприятие товара. Легко быть обманутым из-за того, что говорят нам слова, потому что мы придаем большое значение языку как надежной карте реальности.
Другим примером выступает работа психолога Элизабет Лофтус, которая показала, что если группа людей видит одну и ту же небольшую аварию и позже разделяется, то две картины несчастного случая могут быть изменены словами[41]. Если одних спросят: «Как быстро двигались машины, когда они врезались друг в друга?», то они сообщат о более высоких скоростях, чем те, которых спросят: «Как быстро двигались машины, когда они
