На мгновение я сам поёжился и приложился к стакану. Водка с добавками и в самом деле не была такой дрянью, а напоминала очень крепкий фруктовый экстракт.
— Жуть какая, — сказал я. — А откуда это всё берётся?
— Никто не знает, — ответил немец. — Но кто-то говорит, что не же кошмары, которые воют и кричат на путников — это эмоции, которые изнанка засосала из нашего прошлого мира. Кто-то говорит, что тонкий человек и остальные страшилки которые обрели плоть это те самые кошмары, которые обрели здесь силу и смогли отъесться. Мнений много самых разных.
— Ммм… тогда я действительно боюсь. — сказал я. — Не хотел бы встретить здесь Фредди Крюгера с переложением на местные реалии.
— Фредди Крюггера? — нахмурился немец. — Кто это есть? Англичанин?
— Скорее американец, — ответил я. — Страшная сказка на ночь.
— Тогда не будем вспоминать страшные сказки, — кивнул немец. — Кстати Константин, вижу вы довольно образованный человек, и хочу поделиться с фами одним секретом.
— Я весь во внимании.
— Я фотографировал местную жизнь и местных тфарей, — продолжил Петер. — И однажды, когда ветер подул так, как дул сегодня, когда похолодало, я понял, что идёт Дикая Охота.
Он сделал паузу и торжественно на меня посмотрел.
— И что? — спросил я.
— Я фыстафил сфой фотоаапарат наружу, и сделал фотолофушку, — заговорщецки прошептал немец. — И когда я отсиделся и нашёл его, уже пофаленным, я прояфил снимки.
Он снова сделал эффектную паузу.
— На них была армия мертфецов с черепами фместо лиц, и они неслись на лошадиных скелетах, а фпереди них пежали собаки. А на одной фотографии мертфец смотрел прямо ф объектиф. И снаете что? Они тащили жифого челофека.
Я подавился представив такую картину.
— Фот! — торжественно кивнул немец. — Я тогда тоже так испугался и никому не показывал снимкоф. Но я точно знаю, что Дикая Охота — это не миф. Это кошмар, который стал яфью.
— Тогда почему они промчались мимо нас, пока мы сидели в этой норе? — спросил я.
— Никто не знает, почему, но Дикая Охота никода не фрывается в дома, — пожал плечами немец. — Чтобы спастись от неё достаточно запереться в доме или в такой заимке.
— Достаточно запереться… — пробормотал я и тут же вскочил как ужаленный. — Твою мать! Девочки! Им же наверняка негде было спрятаться! Рванув я зашагал к выходу.
— Констанин! Сядьте! — успел крикнуть Мейр, но я уже выходил прочь.
Выйдя наружу я понял что фонарь остался внутри и снова не видно ни зги. Позади раздалось кряхтение и немецкая ругань — Петер явно не горел желанием оставаться в одиночестве и сейчас спешил наружу ругаясь на своём родном языке.
